— Готов? — подмигнул Майк. — Пошли.
Время познакомиться с остальным миром.
Я с кивком подхватил брошюру и шагнул
в сторону двери. У порога уже собиралась группа таких же
новобранцев — кто-то держал в руках оружие древнего вида, почти меч
или копьё, а кто-то — громоздкие, ранее не виданные мной винтовки.
Чужая, незнакомая реальность открывала передо мной новые тайны и
опасности.
Но одно мне уже было ясно: я не
чужак. У меня есть свой номер, своя койка, своя брошюра с
«должностными инструкциями». И я — солдат Корпуса Синего Пламени.
Возможно, мне предстоит пройти через множество испытаний, чтобы
понять, зачем я здесь. Но, чёрт возьми, кажется, я готов.
Меня к такому жизнь точно не
готовила. Все мои внутренние «бравые» речи, которыми я пичкал сам
себя, оказались лишь пустыми словами в момент когда нас вывели на
построение — и поставили в три шеренги. Я насчитал не меньше пяти
десятков человек, а может, и больше. Не понимаю, откуда они
взялись, если в казарме их точно не было столько. Но меня поразило
вовсе не это.
Перед нами стоял Эскарт, чуть в
стороне, а в центре возвышалась странная колонна, испещрённая
шестерёнками и какой-то непонятной механикой. Внутри колонны
мерцало синее пламя, придавая всему устройству зловещую магическую
ауру. Сама конструкция словно дышала, меняя форму изнутри и
снаружи, шестерёнки лязгали, что-то щёлкало, а наверху колонны
поднимался легкий дым или пар. Зрелище было завораживающе
непонятным.
Эта колонна сверху венчалась знаком,
уже знакомым мне: два массивных скрещённых клинка на фоне
пятиугольной звезды. Неподалёку стояли пятеро людей в таких же
синих мундирах, но на головах у них красовались пышные шапки —
что-то вроде вытянутых цилиндров, только меховых и колыхавшихся на
ветру. Они, опустив взгляд, держали клинки остриём вверх.
— Пафос, как всегда, зашкаливает, —
тихо заметил с правой стороны Майк. — И так каждый раз перед
построением.
Я не стал на него оглядываться — моё
внимание было целиком поглощено происходящим. Эти «меченосцы» (так
я их про себя назвал) сделали шаг вперёд, сомкнули кончики своих
клинков почти у верхушки колонны, и тут заговорил Эскарт. Его голос
звучал вовсе не так, как обычно — он был громогласным,
торжественным, с налётом напыщенности:
— Дарованная нам волей святой Материи
великого Аурелиуса!