– А мне сила и не нужна, сам видишь.
– Неужто лес обделил?
Когда я был совсем мальцом что-то произошло в глуби сибирских
чащ. Грохнулось так, что земля затряслась. Тогда-то и началась
эпоха безумия. Люди стали немыслимые вещи творить, обыкновенные
крестьяне силу получили.
Что именно грохнулось – никто не знает. Не возвращались оттуда.
Только чувствуется, дует нечеловеческим.
Митька, вот, чёрным умеет становиться, как тень. И ни копьё, ни
молот его задеть не могут. Остальные разбойники тоже кто чем
владеют: и чешуёй покрываются, и слизью поганой плюются, и глазеть
могут так, что взгляд не отвести. Один только я оказался не у дел –
получил силу, да не знаю какую. Чувствую внутри что-то, а наружу не
выходит.
Странно быть единственным человеком, у которого силы нет. Но я
смирился. Зато крепкими руками меня природа не обделила.
Пришлось учиться оружием махать.
Пока одни могут воду в целом озере вскипятить, я наловчился так
быстро засадить палицей по роже, чтобы ни одного целёхонького зуба
не осталось. Чтобы все повыпадали до самого последнего.
Однажды я узнаю, что за сила сидит у меня в груди. Что именно
пульсирует рядом с сердцем, раздирает изнутри, заставляет
просыпаться по ночам от нестерпимой боли. Если не повесят, конечно
же.
А сила эта ой какая могучая! Иногда так сильно вдарит по
внутренностям, аж дышать трудно!
– Обделил, как погляжу, – замечает Митька. – Нечасто таких
встретишь – вы как домовые. Вроде есть, а своими глазами увидеть –
чудо.
– Зато вас лес наградил, и где сейчас три твоих дружка? Червей
кормят.
– Я знаю, что у него за сила, – заявляет Валера Свистун. – Он
дышать может без воздуха!
– Ну, это мы и проверим.
Разбойники не стали толкать подо мной колодку. Отошли подальше в
тенёк, раскинули мешки и принялись ужинать. Знают, что я никуда не
денусь – петля на шее, руки стянуты за спиной. Единственный путь –
вниз. Только они не могут видеть, что я уже почти развязался,
осталось лишь руки напрячь, и верёвки на земле окажутся.
Этим разбойникам нечасто выпадает как следует поразвлекаться,
вот и радуются представлению. Ничего. Совсем скоро я его им устрою!
Как только пойдут спать – сниму петлю с шеи.
– Подонки, – бормочу себе под нос.
И вот такие уроды повсюду.
Никому нет дела до грабителей на дорогах – у каждого князя свои
заботы.