Как бы там ни было, я с удовольствием проспала два часа. Потом
встала, позевывая, подошла к шкафу и открыла его.
– Нарядись в лучшую одежду… – передразнила я,
разглядывая несколько платьев, болтавшихся на вешалках. Будто мне
действительно есть из чего выбирать.
Вздохнув, протянула руку и вытащила одно из них. Не то чтобы оно
было особенно нарядное или шикарное, просто не так истрепалось, как
остальные.
Я умылась, оделась, уложила волосы перед мутным зеркалом. И
принюхалась. Пахло чем-то очень вкусным. И явно с кухни.
«Но я здесь. Значит, это Гресильда что-то готовит?» –
мелькнула шальная мысль. И тут же исчезла. Потому что дверь
распахнулась, и на пороге появилась Гресильда собственной персоной.
Придирчиво оглядела меня с головы до ног и нахмурилась:
– Нет, это никуда не годится. Ступай-ка за мной.
Она привела меня в свою гардеробную и заставила достать длинный
короб с верхней полки. В нем лежало… платье. Ярко-красное, все в
оборках и воланах, с искусственными аляповатыми цветами по вороту…
Жуть.
Гресильда смотрела на него с нежностью.
– В молодости носила! – гордо сказала она. –
Сейчас уже не по размеру. Да и негоже замужней сирре в таком
щеголять. А выбросить рука не поднимается. От сердца отрываю!
Ступай, примерь.
Примерить? Мне?! Я с ужасом уставилась на это ярко-красное
облако, разом забыв все слова. Но Гресильда по-своему истолковала
мое молчание:
– Потом поблагодаришь! Ну же, поторопись. Да не
запачкай!
Я вздохнула и поплелась переодеваться.
– Полгода. Всего полгода потерпеть… – бормотала я,
ныряя в пышный шуршащий кошмар.
Платье оказалось еще хуже, чем я про него думала. Где-то висело,
где-то топорщилось, где-то кололось, а через вырез можно было
случайно пролететь целиком. Подергав и потрепав искусственные
цветы, я кое-как замаскировала это безобразие и покрутилась перед
зеркалом. В наряде юной Гресильды я была похожа на букет пионов не
первой свежести.
– Полгода! – напомнила я себе.
Хочется тетке вырядить меня в старомодный шутовской костюм – ну
и пусть себе развлекается. Лишь бы не орала.
Я снова вышла из комнаты и нос к носу столкнулась с Гресильдой.
Та отступила на шаг и радостно всплеснула руками:
– Какая же прелесть! Но на мне, конечно, оно сидело лучше…
Все-таки ты слишком тощая.
Она бросила взгляд на часы.
– Пойдем! Скоро гость прибудет.