— Леонид Иванович, меня беспокоит третья платформа. Там
установлен самый тяжелый станок. Если насыпь действительно
размыта...
Договорить он не успел. Вагон сильно тряхнуло, затем еще раз. С
полки упала папка с документами, рассыпая бумаги по полу.
Лапин выглянул в окно:
— Черт, как раз проходим самый опасный участок. Пойду к ребятам,
проверю крепления.
Снаружи окончательно стемнело. Дождь превратился в сплошную
водяную стену, сквозь которую едва пробивался свет редких фонарей
вдоль насыпи. Где-то вдалеке прогремел гром. Надвигалась гроза.
Я вышел в коридор. Из соседних купе доносились приглушенные
голоса. Буровики обсуждали предстоящую работу. В конце вагона
кто-то тихо напевал «Дубинушку».
Добравшись до тамбура, я выглянул наружу. Ветер швырнул в лицо
горсть холодных капель. На платформах под тусклым светом фонарей
чернели силуэты укрытого оборудования. Качка усиливалась.
Вдруг из темноты донесся крик:
— Держи! Держи трос!
Я бросился к выходу. На третьей платформе метались тени.
Несколько человек пытались закрепить сорвавшийся край брезента.
Среди них я узнал Рихтера, он, несмотря на возраст, ловко
перемещался между мокрых механизмов.
Мгновенно промокнув до нитки, я пробрался на платформу. Ветер
трепал брезент как парус, грозя сорвать его окончательно. Буровики
цеплялись за скользкие поручни, пытаясь дотянуться до оторвавшегося
угла.
— Осторожнее! — крикнул Рихтер, перекрывая шум дождя. — Там
острые края!
В свете качающегося фонаря я увидел, как по его лицу стекает
вода, а седые волосы прилипли к вискам. Но движения оставались
точными, выверенными. Сказывался многолетний опыт работы с
техникой.
— Давайте трос! — скомандовал он, и кто-то из рабочих протянул
толстую веревку.
Общими усилиями мы начали подтягивать брезент. Состав продолжало
раскачивать, под ногами хлюпала вода. Один неверный шаг мог
привести к падению прямо под колеса.
В свете молнии я заметил, что один из тросов, удерживающих
главный привод бурового станка, начал провисать.
— Александр Карлович! — я указал на опасность.
Рихтер мгновенно оценил ситуацию:
— Всем немедленно с платформы! — его обычно спокойный голос
звучал как удар кнута. — Может сорвать весь механизм!
Люди начали спешно отступать. Но Рихтер, вместо того чтобы уйти,
метнулся к станку. Его руки уже шарили в ящике с инструментами.