— Держите фонарь! — крикнул он, извлекая какой-то инструмент. —
Нужно закрепить скобу, иначе потеряем всю установку!
Я схватил фонарь, направив свет на работающего инженера. Дождь
хлестал по лицу, гром грохотал совсем близко. Состав медленно полз
через размытый участок, и каждое движение отдавалось дрожью в
платформе.
Минуты тянулись как часы. Рихтер работал молча, только изредка
просил посветить то тут, то там. Его руки двигались с удивительной
точностью, несмотря на качку и ливень.
Из темноты донесся голос Лапина:
— Мост через пять минут! Если не успеем закрепить, на переходе
может сорвать!
Я посмотрел вперед. Действительно, в свете молний уже виднелись
очертания железнодорожного моста. Оттуда доносился нарастающий гул.
Река вздулась от дождей.
— Почти готово, — пробормотал Рихтер, затягивая последний болт.
— Теперь страховочный трос...
Паровоз дал длинный гудок. Предупреждение о приближении к мосту.
Я увидел, как по соседней платформе бегут люди с фонарями. Бригада
Лапина спешила на помощь.
— Стойте! — крикнул Рихтер. — Слишком много веса на одной
стороне!
Он был прав. Платформа начала опасно крениться. В последний
момент буровики успели отступить.
Состав начал замедляться перед мостом. Рихтер выпрямился,
вытирая мокрое лицо:
— Готово. Теперь должно выдержать.
Я посветил фонарем на его работу. Узел креплений выглядел
непривычно, но надежно. Несколько дополнительных скоб и тросов,
установленных под необычным углом, полностью фиксировали
механизм.
— Что это за конструкция? — спросил я, перекрикивая шум
дождя.
— Модификация крепления по типу корабельного, — Рихтер начал
собирать инструменты. — Видел такое в Германии на верфях. При качке
держит лучше обычного.
Первые вагоны уже вступили на мост. Металлическая конструкция
отзывалась низким гулом на каждый удар колес. Но станок стоял
неподвижно, несмотря на усиливающуюся тряску.
Мост мы проехали благополучно. Я убедился, что крепления Рихтера
держат надежно и вернулся к себе. Напился чаю и лег спать. Быстро
уснул под стук колес.
Утром проснулся засветло. Быстро оделся и вышел из купе. Мы
остановились на полустанке. Я вышел из вагона.
Туман висел плотной завесой, скрывая очертания путей и приглушая
звуки. Влажный воздух пропитал одежду насквозь, делая ее тяжелой и
неприятной.
Морозного холода еще не было, но пронизывающий ветер давал
понять, что зима не за горами. Рабочие, кутаясь в промокшие шинели,
медленно выбирались из вагонов, растирая закоченевшие руки.