Движение было таким быстрым, что я
не успел его уловить. В один момент я пытался задушить его, в
следующий — уже стоял спиной к нему, зафиксированный железной
хваткой, как бабочка, приколотая к планшету энтомолога.
Жар от его брони был таким сильным,
что моментально проник сквозь тонкую ткань моих лохмотьев. Кожа на
спине вспыхнула болью, словно к ней приложили раскаленное клеймо.
Но это было ничто по сравнению с ужасом, охватившим меня при виде
безжалостного уничтожения целой деревни.
— Смотри! — приказал Посланник. —
Смотри и запоминай!
Его голос звучал назидательно — как
у учителя, втолковывающего ученику что-то исключительно важное. В
нем не было злости или раздражения из-за моей жалкой попытки
нападения. Только холодная, методичная решимость вбить в мою голову
урок, который я должен был усвоить раз и навсегда.
Тан хотел, чтобы я видел все. Каждую
смерть, каждый взмах меча, каждую каплю крови. Чтобы запечатлел в
памяти каждую деталь этого ада. И потому крепко сжимал мой
подбородок.
И я смотрел, потому что не мог
отвернуться, даже если бы захотел. Смотрел, как умирают люди,
слышал хруст ломающихся костей и их захлебывающиеся в крови
молитвы.
Заслуживали ли жители этой
затерянной среди песков деревушки такой участи? Мой разум кричал:
нет. Никто не заслуживал. Даже худшие из них. Даже те, кто ловил
меня в песках, словно дикого зверя. Но другая часть меня — темная и
примитивная часть, которую я не хотел признавать — шептала, что они
получили по заслугам. Что это справедливое возмездие за их
жестокость.
Я ненавидел себя за эти мысли.
Бойня продолжалась с безукоризненной
точностью хорошо отлаженного механизма. Воины двигались слаженно,
как единый организм. Они не тратили лишних движений, не проявляли
излишней жестокости — просто выполняли работу. Убивали быстро,
чисто и профессионально. Как мясники на скотобойне.
Через несколько минут все было
кончено. На площади не осталось ни одного живого жителя деревни.
Тишина, наступившая после криков и звона мечей, была оглушительной.
Она давила на барабанные перепонки, заставляя сомневаться в
реальности произошедшего.
Имперские солдаты, закончив свою
кровавую работу, неторопливо возвращались к центру площади,
негромко переговариваясь и методично добивая тех немногих, кто еще
подавал признаки жизни.