— Почему ты их всех убил? — спросил
я, хотя в глубине души понимал, что ответа, который бы примирил
меня с собственной совестью, не существует. По крайней мере, в
данный момент. Но мне нужно было услышать хоть что-то, хоть
какое-то объяснение этой бессмысленной бойни.
Тан нахмурился. Его носогубные мышцы
напряглись, а во взгляде промелькнуло раздражение. Не злость —
именно раздражение, как у взрослого, которому приходится объяснять
ребенку очевидные вещи.
— Идеалист, — бросил он с видимым
презрением. — Ты должен думать о собственной шкуре, а не о судьбе
бесполезных грязных оборванцев, которые собирались продать тебя в
рабство!
Меня передернуло от его
формулировки, но я промолчал. Аморальная позиция, зато практичная.
Этот мир живет по другим законам, и мне только предстоит их
постичь. И каждый урок будет даваться кровью — моей или чужой.
Выживает сильнейший. Или тот, кто быстрее адаптируется. Старик
Дарвин был прав.
— Мы отправляемся в ближайший оазис,
— сказал Посланник, резко меняя тему. — Здесь задерживаться нельзя.
Черви уже приближаются!
В его голосе не было ни страха, ни
беспокойства — только сухая констатация факта, как у метеоролога,
объявляющего о приближении грозы. Черви? Неужели черви могут быть
страшнее того, что я видел?
— Их ожидает пир горой, — продолжил
Тан, окинув взглядом идеально ровную окружность, под которой
покоились сотни трупов. — А нас с тобой — подробный и обстоятельный
разговор. Тебе предстоит многое узнать об этом мире и о своем
будущем.
Посланник замолчал и положил руку
мне на плечо — на то самое, где красовалось свежее клеймо раба. Я
непроизвольно вздрогнул от этого прикосновения, чем вызвал новую
усмешку на его лице.
— Есть три правила, которые ты
должен соблюдать неукоснительно, — сказал Тан, пристально глядя мне
в глаза — его взгляд был серьезным, почти торжественным. — Слушай
внимательно, второй раз повторять не буду. Ты никому не называешь
свое земное имя. Ты никому не рассказываешь о земном прошлом. Ты
никому не показываешь свое лицо. Если нарушишь хотя бы одно из этих
правил — тебя не смогу спасти даже я.
Я нервно сглотнул. На ум пришла
крылатая фраза из фильма «Бойцовский клуб». Первое правило
бойцовского клуба — никому не рассказывать о бойцовском клубе.
Только здесь ставки были выше. Намного выше.