Слова сутрамца подтвердились — через четверть часа в лагере
поднялся жуткий переполох. Офицеры носились между палатками, будя
не успевших толком отдохнуть от дневного перехода бойцов. Я вскочил
на ноги, инстинктивно потянувшись к мечу — годы службы в Пограничье
научили меня всегда быть готовым к худшему.
Вокруг царила суматоха. В темноте, освещаемой только отблесками
костров, солдаты спешно сворачивали походные палатки. Приказы
офицеров звучали резко и отрывисто — что-то явно случилось. Что-то
серьёзное, раз капитан Галс решил поднять Легион среди ночи.
От костра к костру передавали приказ: «Выступаем немедленно!» Я
поспешил затоптать наше кострище — в такие моменты нужно
действовать быстро, вопросы можно будет задать потом. Помогая
товарищам сворачивать лагерь, я размышлял, что могло заставить
Галса принять такое решение. За годы службы я повидал достаточно,
чтобы знать — ночные срочные выступления редко предвещают что-то
хорошее. Особенно после прибытия гонца на бифусе.
Солдаты работали молча и слаженно — сказывалась дисциплина,
которой славился Легион Чёрного Балса. Даже вечно болтливый Гасан
притих, сосредоточенно скатывая походный плащ. Только Герт негромко
ворчал себе под нос, нащупывая в темноте чехол своего топора.
Меньше чем через час Легион был готов к выступлению. Я окинул
последним взглядом древнее святилище Астиры — двенадцать серых
валунов теперь казались ещё более зловещими в лунном свете.
Дотлевающие костры оставляли за нами шлейф дыма, словно призрачные
следы нашего присутствия.
В ночной тьме колонна наёмников двинулась прочь от Вольных
Лугов. Куда мы направлялись и что нас ждало впереди, я мог только
гадать. Но одно я знал точно — моя жизнь снова делала крутой
поворот, и на этот раз я даже не мог предположить, куда он меня
приведёт. Впрочем, разве не за этим идут в наёмники? После всего,
что случилось в Кифии, может, это и к лучшему.
Позади осталась моя родина, погружающаяся в пучину гражданской
войны. Впереди ждало таинственное княжество Зейнон, о котором я
слышал только смутные легенды. А пока что мы растворялись в ночной
темноте, оставляя за собой только дым догорающих костров да следы
сотен ног на мягкой траве. Где-то вдалеке пронзительно закричала
ночная птица, словно прощаясь с нами, и этот крик эхом отозвался в
моей душе — мне казалось, что я покидаю эти земли надолго, если не
навсегда.