Макс резко втянул воздух сквозь зубы. Спину скрутило, пальцы сами
собой сжались в кулаки. А потом, как будто ничего не было, всё
стихло.
— Что за… — он не договорил.
Это была не просто усталость. И не просто выброс эмоций. Это что-то
другое. Что-то, чего его тело раньше не умело. Как будто система —
та самая, о которой вопили все выжившие в чатах, — вгрызлась в его
нервную систему и сделала что-то, что обычный человек сделать не
может.
Макс поднялся, опираясь на копьё. Внутри горела новая злость — не
слепая, не паническая. Тихая, выверенная ярость человека, которому
дали шанс. Дали инструмент. Теперь всё зависит от него.
Он вытер лезвие о полуразложившуюся футболку зомби и пошёл
дальше.
Ещё два этажа. Потом двор. Потом — весь грёбаный мир.
Макс поднялся ещё на этаж, стараясь дышать как можно тише. После
схватки с зомби каждое движение отзывалось в теле тупой болью —
мышцы забились, ладони саднило от ржавой трубы, но останавливаться
было нельзя. Он не собирался прочёсывать подъезд полностью, но хотя
бы несколько квартир — проверить, вдруг где-то остались ресурсы.
Или ответы.
Первая дверь, слева, рядом с лестницей. Пальцы потянулись к ручке —
заперто. Он прислонил ухо, слушал. Тишина. Та самая — глухая, с
налётом запустения. Здесь уже давно никого нет. Он постоял
несколько секунд, потом двинулся дальше.
Справа — дверь приоткрыта, щель сантиметра в два. Макс замер на
пороге, вглядываясь в темноту коридора за дверью. Пахло плесенью и
чем-то кислым — возможно, испорченной едой. Или телом. Он приоткрыл
дверь ещё чуть-чуть, поставил ногу в проём. Пол устилал мусор —
обрывки пакетов, несколько скомканных салфеток, пустая бутылка
из-под воды.
Внутри — тихо.
Он шагнул внутрь, держа копьё горизонтально, как штык. Одна комната
— пустая, только матрас на полу, на нём пятно — не кровь, просто
грязь. Вторая — кухня. Там, на подоконнике, стояла банка с водой,
покрытая мутной плёнкой. Он взял её, посмотрел на свет — внутри
плавали какие-то ошмётки. Не пить. Слишком рискованно.
На столе валялась открытая пачка печенья — давно затхлого, но всё
ещё съедобного. Макс сунул пару штук в карман, остальное оставил.
Жадность сейчас — плохая черта. Ему нужно только то, что реально
пригодится.
Он развернулся к выходу — и вдруг замер.
Глазок на двери соседней квартиры, через площадку, медленно
потух.