— А если и так? Бело-сине-красный
флаг ввёл Александр Третий, самый достойный из Императоров!
— Достойный? Вы на самом деле
считаете, что это так? Он же контллефолматол!
— Заблуждаетесь, Владимир Ильич. Он
заставил всю Европу уважать Россию! И не предавал, как некоторые, и
не продавал за утопическую помощь!
— Да что Вы знаете пло те влемена,
батенька! Если бы Вы сами жили в те года, посмотлел бы я, как Вы
заговолили! — удаётся мне всё-таки распылить противника. — Это в
Ваше время всё спокойно, помилай — не хочу!
Задевает он меня этим замечанием, и я
не сдерживаюсь:
— Меня как-то спросили, что я скажу,
когда предстану перед Богом? И я ответил, что делал всё, что мог.
Отправьте меня обратно, я продолжу борьбу, помогать бедным,
помогать всем страждущим бороться с тем, что мешает нам жить.
Обратно отправьте меня – мне нужен билет обратно! Я не хочу здесь
лежать в райском саду. Лучше я буду где-то в тайге идти
полуголодный, но помогать людям.
Немного успокоившись, пунктуально
вспоминаю вторую часть вопроса:
— А, вот, окажись я в то время на
месте Императора, я не только всё так же сделаю, а ещё больше!
Кое-что позаимствовую у Вас и Ваших соратников, не скрою. Может, и
Вас направлю на путь истинный! Не дам ходу заговору против России!
— в пылу эмоций я по привычке помогаю себе резким утвердительным
движением чуть согнутой руки.
— Да ну? Точно? — ухмыляется
низенький человек в чёрном холодном не по сезону костюмчике с алой
гвоздикой в лацкане пиджака.
— Да! Окажись я там, и Россия заживёт
как...
— Да что Вы говолите? Ай ли? —
прерывает меня оппонент. — Сделжите своё обещание?
— В смысле? — слегка опешив,
прерываюсь я. — История не фарш, её не прокрутить назад...
— А кто говолит, что назад? Плосто в
каждый момент истолия ласщепляется на множество возможных путей
лазвития дальнейших событий. И мы всегда можем повелнуть её туда,
куда захотим.
Я лишь ухмыляюсь, уже собираясь
сказать, что Истрия не знает сослагательных наклонений.
— О! Смотлите! Вот и Втолой! —
вскидывает бывший вождь руку, как мальчишка, указывая на
происходящее внутри, будто и не стоят перед нами вековые стены.
От Кремля проносятся кортеж чёрных
отечественных люксовых автомобилей.
— Я думал, — вскидывает бровь мой
собеседник, — он плиедет позже. Смотли-ка. Вовлемя.
— А почему Второй? — не удерживаюсь
от вопроса я.