— И куда же мог Иван Грозный спрятать
эту Библиотеку? — нарочито небрежно спросил я, не выдавая своего
особого интереса.
Наивно было бы предполагать, что
Константин Петрович вот так просто и укажет мне на место, о котором
не знают даже Демиурги нашего Мира. Однако Победоносцев меня
поразил своим ответом:
— Всего имеется более шестидесяти
совершенно различных версий...
— Сколько?! Вы уверены?! — ужаснулся
я.
Преподаватель посмотрел на меня, как
на полоумного, но пояснил:
— В одном только Московском Кремле
имеется несколько предполагаемых мест. У Тайницких ворот на Житном
дворе, на площади против Иностранной коллегии, напротив колокольни
Ивана Великого, у Цейхгаузской стены в Круглой башне. Боровицкий
холм, набережная реки Москвы, Арсенальная башня Кремля...
— Стоп, стоп! А могли же и не только
в Москве спрятать?
— Конечно! В Коломенском,
Александрове, Вологде, в Кирилло-Белозерском или Старицком
Свято-Успенском монастыре под Тверью, под Курском, в Рязани или
Нижнем Новгороде, а ещё...
Слушать далее было свыше моих сил, и
я сдался.
Распрощавшись, вышел из кабинета. В
коридоре стоял Олег.
— Просветился? Как тебе наш
интернет?
— Забавно. И что же? Как во всей этой
вакханалии искать? Я думаю, в Москве уже всюду искали?
— Обижаешь! Ты сам уже не один раз
здесь всё кверху дном перевернул со своими Диггерами.
Я зыркнул на Вещего, но уточнять не
стал. Что-то мне эта затея нравилась всё меньше и меньше. Не так
всё и радужно было, как показалось поначалу.
— Ладно, есть у меня одна мыслишка, —
дружески обнял меня за плечи воин. Пойдём-ка мы сейчас...
27. Состоящие в запасе подлежат
действию общих законов и пользуются, на общем основании, правами,
как принадлежащими им по состоянию, так и теми, кои приобретены ими
на службе, но подчиняются особым правилам, установляемым в
законодательном порядке для учёта запаса.
(Устав о воинской повинности от 1
января 1874 года. ГлаваIII. О гражданских правах и
обязанностях военнослужащих и лиц, состоящих в запасе)
Четвёртое Июня по старому стилю (Шестнадцатое Июня) Тысяча
Восемьсот Шестьдесят Пятый год по Скалигеру. Кружок
Мещерского.
Оказалось, что у меня нынешнего
помимо усопшего брата Николая водились ещё друзья и окружение, с
которыми я тесно общался, не считая моих преподавателей. В основном
они были общими. Я решил разделить их по возрасту и по группам
важности для выполнения задания.