Он конвульсивно
задёргался, одновременно умирая от кровопотери.
Второй, подбежал сзади и замахнулся чем-то тяжёлым. Стальной
прут врезался мне по спине, я быстро повернулся, и так же быстро
провёл лезвием по незащищённым пальцам. Нападавший закричал, и
рефлекторно разжал свои узловатые пальцы. Прут выпал, и ударился об
пол своим противоположным концом. Я же разогнанный адреналином,
успел схватить бывшего владельца тупого оружия, за затылок, и
насадил глазом об прут, который вошёл ему в глазницу, и пробил
череп. Тот громко захрипел, и засучил рукавами, пытаясь встать с
колен. Но, через секунду замер.
Четвертый и пятый бросились вдвоем. Один с ножом, второй с
крюком. Я пропустил удар крюка, схватил руку противника и оторвал.
Зек завизжал — я же немного офигел, удивлённый своей силой. Но,
удивление было недолгим, я со всей силы швырнул руку в его
товарища. Тот упал сбитый с толку, он даже попытался подняться, но
я ударил ему в затылок, тот ойкнул, прозвучал мокрый чавк, и он
осел на пол, больше не вставая.
Шестой попытался ударить сзади. Я уловил движение, развернулся и
поймал его руку с заточкой. Пальцы сжались — кости захрустели, как
сухая палка. Он завизжал, и упал на колени, а я воткнул его же нож
ему в ухо, и с вертухи снес ему голову.
Седьмой метнул в меня обломок трубы. Я разогнанный на вертухе
поймал его на лету и швырнул обратно. Труба вонзилась зеку в живот,
пригвоздив к стене. Он болтал ногами, пока не истек кровью.
Главарь понял, что дело плохо. Он отступал, толкая вперед
остальных. Зеки дрожали, но их было еще десять. Они пошли вялой
толпой.
Вздохнув, я пошел вперёд, восьмого я схватил за волосы и ударил
лицом об колено тот сразу отключился, его руки повсиили как плети,
я напрягся и сорвал с его головы скальп, это сразу его разбудило
вызвав душераздирающие крики. Точный удар по виску, и он мертв.
Девятый получил ножом в пах — разрезанный от живота до грудины,
он упал, подбирая руками выпадающие кишки.
Десятый попытался бежать — я бросил нож. Лезвие вошло ему в
спину, проткнув сердце. Довольно банально, поэтому я взялся за
рукоять, и дернул нож вниз, вспарывая ему ребра, и всю спину.
Остальные замерли. Один обмочился, другой упал на колени. Но
главарь орал, требуя продолжать.
— Он один! Давите!
Одиннадцатый бросился с криком. Я встретил его ударом головой в
лицо. Череп треснул, мозги брызнули на стену. Двенадцатый поймал
своей головой лезвие ножа — хорошая имперская сталь вышла через
затылок.