— Третий этап - сама UGI. Но покупки только через ваших
региональных партнеров, никакой концентрации в одном месте. Вот
схема распределения, — я передал ему лист с цифрами. — И, что
важно, сроки. Мы начинаем медленно, наращиваем активность к концу
следующей недели.
Фергюсон изучил схему, затем кивнул.
— Мастерски спланировано, мистер Грей. Никто не увидит полной
картины, кроме нас. Комиссионные стандартные?
— Плюс один процент от прибыли, если операция пройдет без
лишнего внимания.
Его улыбка стала шире.
— Будет сделано именно так, как вы просите. Могу я
поинтересоваться, откуда такой интерес к UGI?
— Скажем так, Томас, — я позволил себе легкую улыбку, — компании
с сильным региональным положением часто становятся объектами
интереса более крупных игроков. И тогда такой интерес
материализуется в публичное предложение.
— Понимаю, — он понимающе кивнул. — Не говорите больше. Мы
начнем сегодня же.
Завершив встречу, я направился в небольшой почтовый офис, где
арендовал ящик под третьим именем, и оставил там запечатанный
конверт с детальными инструкциями для каждого брокера на случай
необходимости экстренного выхода из позиций. Этот «аварийный план»
моя страховка. Если что-то пойдет не так, специальная телеграмма
активирует протокол закрытия всех позиций в течение одного
торгового дня.
Возвращаясь домой для подготовки к обычному рабочему дню в
«Харрисон & Партнеры», я мысленно проверял конструкцию
созданного финансового лабиринта. Три фиктивные компании, пять
брокерских фирм, семь различных счетов, распределенные по четырем
городам покупки, растянутые на десять дней операции... Даже опытный
финансовый следователь не смог бы проследить путь этих денег.
Три миллиона Мэддена и его партнеров лишь начало. Если операция
с UGI пройдет успешно, у меня будет достаточно капитала для
осуществления гораздо более амбициозных планов.
А там уже недалеко и до десяти миллионов к 1929 году. Суммы,
необходимой для создания настоящей финансовой крепости перед лицом
грядущего краха.
В свою квартиру я вернулся незадолго до семи утра. Пора
готовиться к другой роли. К роли личного помощника Харрисона и
подающего надежды молодого аналитика с Уолл-стрит.
Двойная жизнь. Двойная игра. Хорошо еще, что не тройная.
Без четверти девять я вошел в вестибюль «Харрисон &
Партнеры».