«Дай бог каждому встретить свою
смерть так» – подумал он.
Она не просто не боялась. Она
вставала, чтобы вступить со смертью в бой. Бессмысленный,
обреченный – но Жанна и не думала из-за этого отступать. Бригадир О
поймал ее взгляд – и в тот же миг осознал слова сиятельного «она
вела к победе только словом и сердцем». Раньше для Гванука это были
лишь громкие слова, но теперь…
В это время генерал рассказал деве,
что они пришли ее спасти – и та вдруг обессиленно поползла вниз по
стене. Жанна была готова к последнему бою, но не к спасению.
Гванук, не раздумывая кинулся к ней. Эта женщина не должна быть
слабой! Он хотел поддержать ее, дать ей своей силы – только бы
божественная дева стала прежней.
…Гванук, находясь под впечатлением от
свежих воспоминаний, жадно глотнул из кубка. Резко вспомнил, какой
гадостью его здесь поят – выплюнул, не сдержавшись… И ненароком
попал в местного священника в рясе.
– Черт… Извини, парень… А я ж тебя
знаю!
Щуплый молоденький жрец с выбритой
макушкой, окруженной пушком на диво светлых волос – это был тот
самый Пьер Кошон. Не злыдня епископ, судивший Жанну, а его полный
тезка (бывают же совпадения), служивший писарем. Этот Пьер был
одним из немногих, кто пал на колени, когда во двор замка вывели
обессиленную деву Жанну. Генерал Ли приказал освободить этих людей
и принять на службу Орлеанской Деве. Сразу еще десятка три
бухнулись на колени… но их всё равно отвели в темницу.
– Что вы, Ваша Светлость! – испуганно
улыбнулся Пьер. – Какие могут быть извинения…
– Светлость? – усмехнулся Гванук. –
Посмотри на нас. Это ты – светлость.
Понимали они друг друга с трудом.
Удивительное дело: тайный язык Армии оказался тем самым языком, на
котором говорят французы – лангедойлем. Только каждое слово они
говорят немного неправильно. Но Гванук точно расслышал что-то про
«светлое». Сравнил свои волосы и кожу с пьеровыми – будто,
выстиранными сто лишних раз. И пошутил. А тот перепугался!
– О нет! – замахал руками жречёнок. –
Я простой слуга Господа. А вы – по меньшей мере, герцог. Я видел –
вы ближайший соратник Генерала Луи.
Про герцогов и прочие местные чины
Гванук знал. Сиятельный в дороге подробно объяснял. Бригадир О
улыбнулся себе – маленькому мальчишке в обносках, нанятому палубным
служкой.
– Я родился слугой, Пьер Кошон. Нищим
слугой. Сыном слуг, внуком слуг.