Петербург, мать вашу.
Культурная столица. В мире здешнем в принципе столица, куда мы
ехали, ехали и вот, приехали. Встречай, родимая.
Добирались долго.
Сперва Еремей полз какими-то просёлочными дорогами, петляя, что
заяц. Где-то там, близ села, название которого в памяти моей не
сохранилось, мы заприметили стоявшую в отдалении церквушку, где и
выгрузили иконы. Ну и спящую девицу тоже. В самую церковь занесли и
одеялом укрыли. Оно-то, может, до заутренней всего ничего
оставалось, но с одеялом надёжней. Мишка ещё порывался сказать, что
так неможно, что это опасно и надобно передать несчастную в
заботливые руки родителей, но на вопрос, как этот сделать, чтоб
самим не засветиться, ответить не сумел.
- Как-нибудь выживет, - сказал я ему. – Мы и так её спасли.
Потом были другие дороги.
И другие деревни.
И чем дальше от границы, тем больше их становилось. Где-то там,
близ очередной, бросили машину, добравшись до станции пешком. И уже
в поезде, в тряском вагоне третьего класса, я поверил:
вырвались.
Нет, что искать будут, это, конечно, факт, но потом.
И пусть ищут.
Пусть хоть обыщутся, но передышку мы получили.
Трястись пришлось долго.
Несколько пересадок.
Вагоны, отличавшиеся друг от друга разве что степенью
изношенности. Люди, которые тоже казались одинаковыми. И мы в своей
разношёрстности как-то легко вписались в общий хаос.
А потом вот Петербург.
Почему-то я ждал, что город будет похож на тот, оставленный в
прошлой моей жизни. Зря. Двухэтажное, какое-то странное на мой
взгляд строение Приморского вокзала поднималось над окрестными
одноэтажными домами, половину из которых и домами назвать было
сложно. Потемневшие доски, какая-то бесконечная змея крыш,
перетекавших из одной в другую. Рёв скотины.
Ругань.
Вонь.
Редкая чистая публика спешила удалиться, мимо сновали грузчики и
пассажиры из тех, кто попроще. Тащили тюки и целые тележки,
гружёные доверху. И по-над этим бедламом висел туман из дыма, смога
и сизого рыхлого тумана.
- Там он, - Еремей огляделся. – Фабрики. Если на них идти, то и
жильё надобно искать поблизу.
Вот и нашли.
Я похлопал себя по плечам, разгоняя заледеневшую кровь.
Ничего. Смена начнётся и взбодримся. Меж тем на улице
прибавлялось народу. Спешили мастера, которым положено было
являться раньше. И те, кто, как и мы, не хотел попасть в толпу.
Там-то потом поди-ка докажи, что не опоздал, а на проходной вновь
затор случился.