Аглая кивнула, опустилась рядом с
пациенткой и обхватила её плечи. Марьяна слабо шевельнулась,
пробормотав что-то неразборчивое. Её глаза, мутные от боли, поймали
взгляд Артёма.
— Доктор… больно… — прошептала
она.
— Знаю. Потерпи, — он постарался
улыбнуться, но вышло криво. В голове билась мысль: «Без анестезии,
без антибиотиков, без рентгена. Это не операция, это мясницкая
лавка».
Артём взял скальпель, протёр его
куском холстины, смоченной в мутном спирте. Лезвие тускло блеснуло
в свете лампы. Толпа затаила дыхание, только старуха в углу
зашептала, теребя крест:
— Скверна, ох, Скверна… Живицу бы,
Живицу…
— Тихо! — рявкнул Артём, и старуха
осеклась. — Все, кто не помогает, — вон отсюда!
Мужики зашаркали ногами, но никто не
ушёл. Любопытство пересиливало страх. Артём стиснул зубы и
повернулся к Марьяне.
— Будет больно, но недолго. Дыши
глубже.
Он ощупал голень ещё раз, нащупывая
место, где гематома была плотнее всего. Надо сделать разрез,
выпустить кровь, промыть. Простейшая процедура сейчас казалась
подвигом. Он приставил скальпель к коже, чуть выше щиколотки. Рука
дрогнула. «Ты делал это тысячу раз, — мысленно одёрнул он себя. —
Не в операционной, так в полевых условиях. Давай».
— Аглая, держи крепче.
Та кивнула, сжав плечи Марьяны.
Артём нажал на скальпель. Кожа поддалась, брызнула кровь — тёмная,
густая. Марьяна вскрикнула, дёрнувшись так, что скамья скрипнула.
Аглая прижала её сильнее, шепча что-то успокаивающее. Толпа ахнула,
кто-то выругался. Артём не поднимал глаз, сосредоточившись на
разрезе. Кровь текла обильно, но не пульсировала — артерия цела.
Уже хорошо.
— Тряпку, — бросил он, не глядя.
Аглая сунула ему холстину. Артём промокнул кровь, стараясь не
занести в рану ещё больше грязи. Гематома начала спадать, но
ссадина на локте всё ещё сочилась — грязь, смешанная с кровью,
выглядела как верный путь к сепсису. Доктор плеснул спирт на рану,
Марьяна снова вскрикнула, её тело выгнулось.
— Простите, доктор… — прохрипела
она, стиснув зубы.
— Ничего, ты молодец, — проговорил
Артем автоматически, как в реанимации, но голос дрожал. Он промыл
разрез кипячёной водой, выдавливая остатки крови. Кожа вокруг
разреза посветлела, но опухоль не спадала полностью. Надо
накладывать шину, фиксировать ногу. И молиться, чтобы инфекция не
пошла дальше.