Улучшить завесу можно особыми предметами. Гвозди с сутрами, что
он видел у якудза, — один из способов. Вбитые в землю, они
становились якорем, усиливая поток энергии и уплотняя барьер.
Вокруг клана уже стояла завеса — простая, предупреждающая об
опасностях. Но в ту ночь она оказалась бесполезной, это означало,
что противник знал координаты их завесы и добавил условие —
«глушить сигнал». Мирак сжал гвоздь в руке. Его барьеры будут
лучше: точнее в привязке, строже в ограничениях, усилены
сутрами.
Он решил повторить завесу Старейшин. Гвоздь с сутрами, холодный
и тяжёлый в руке, станет якорем, связующим барьер с условием.
Ограничение — жёсткое: количество проклятой энергии внутри завесы
строго фиксировано. Враг, ступив за грань, невольно подчинится
этому правилу, как гость, кланяющийся у порога, и не сможет его
нарушить, пока гвоздь цел. Лишь сломав его, можно разорвать
контракт.
Для этого Мирак прикрепил к гвоздю более двух сотен бумажек,
исписанных его безупречным почерком. Он шагнул к центру зала,
закрыл глаза и представил завесу — не огромную территорию, а малый
круг, шагов десять в ширину. Мысленно обозначил точки — север, юг,
восток, запад — и влил энергию, ощущая её поток, подчинённый новому
пониманию. Условие: «техника внутри ограничена». Гвоздь, вбитый в
пол с глухим стуком, стал якорем — он впитал часть силы, и возник
барьер: тонкая, но плотная стена, словно стекло, закалённое в огне.
Мирак открыл глаза.
Лишь теперь он осознал, что ограничивалась не проклятая энергия,
а техника. Для мага, только осваивающего новое направление, это
было почти одним и тем же, ведь техника была частью энергии,
поэтому шаман ощущал общее ослабление.
Ко всему прочему расширить такой барьер на большую площадь было
невозможно.
Можно ли вовсе запретить применение техник, чтобы, например,
получить преимущество числом или доминировать с помощью оружия? Как
понимал Мирак, это уже привилегия более совершенных барьеров —
расширения территории.
Благодаря вдохновению и, что уж скрывать, собственному опыту, он
быстро усваивал основы: задавал координаты завесы за считанные
секунды, мысленно очерчивая границы с точностью картографа; печати
формировал безупречно, пальцы уверенно складывали сутры; слова,
регулирующие силу барьера, звучали на драконьем языке. Гвоздь,
вбитый в пол, принимал условие ограничения энергии, и завеса
вставала чётко, её края слабо мерцали холодным блеском.