Я знал немного. В детстве, старик, учивший меня письму, говорил,
что драконы были "стражами небесных границ" и умели говорить на
всех языках, включая язык света и снов. В Книге Основ упоминался
Белый Змей, "падший с неба". В рассказах долгобородов были чёрные
крылатые твари, жгущие рудники. А Сперат как-то говорил, что слово
"дракон" раньше писалось так же, как "смерть сверху". И это была не
метафора.
Фарид продолжил:
— На моей родине, — начал он с тем мягким, накатным ритмом,
каким шепчут на базарах предания, — говорят, что драконы были
первыми, кто заключил договор с миром. Их дыхание поднимало горы,
их кости становились жилами земли, а чешуя — зерном для небес. Они
могли не просто пылать огнём — они умели пить звёзды. Не убивать
людей, а отменять их, как стирают имя с бумаги.
Он прикрыл глаза и заговорил чуть тише:
— У нас есть сказание о драконице по имени Мазра аль-Ашир. Она
не летала — она скользила между мгновениями. Она не жгла врагов —
она показывала им их будущие грехи, и они сами обращались в пепел.
Её боялись даже эфриты, а султаны слагали законы, чтобы никогда не
говорить её имя в полнолуние.
— Звучит... малость приукрашено, — заметил я, хотя мне
нравилось.
Фарид усмехнулся, сверкнув зубами.
— Может. Но когда в небе звучит звук, который не издаёт ни одна
птица… когда на песке находят отпечатки когтей, размером с ладью…
когда колдун теряет язык, только услышав дыхание из-под земли —
тогда даже скептик перестаёт задавать вопросы.
Он сделал паузу, глядя в сторону, где за фальшивой стеной
павильона тянулся покатый склон, залитый капелью.
— Но скажу тебе то, чего не рассказывают детям: драконы, если
они и были, не ушли. Они просто перестали быть драконами. Они
растворились в магии. Некоторые — в золоте. Некоторые — в гневе.
Некоторые… — он посмотрел прямо на меня, — возможно, в людях.
Сперат усмехнулся в бороду, а Катамир вдруг скрипнул стилусом по
пергаменту.
Я почувствовал, как у меня мурашки пробежали по позвоночнику.
Это чувство не было страхом. Это было что-то более древнее. Как
будто кто-то в этом мире знал, что я слушаю — и ждал
продолжения.
— И если когда-нибудь ты найдёшь существо, которое знает тебя до
рождения, зовёт тебя по имени, которое ты сам забыл, и смотрит так,
будто уже видел, как ты умрёшь… — сказал Фарид и сделал паузу. —
Тогда, друг мой, поклонись. Потому что ты встретил дракона.