— Я не знаю, кто она, — сказал я. — Я не знаю, откуда пришла.
Легенды не дают ответов. Но я видел знаки на домах. Я видел, что
осталась пустота, и знаю: не мы первые, не мы последние. Это было
не случайно. Это не моровое поветрие и не кара от богов. Это — ее
воля. Злая. Холодная. Целенаправленная.
Мужчины слушали. Кто-то прищурился. Кто-то опустил голову. Но
никто не прервал.
— Я не могу остаться, — продолжил я, спокойно, без нажима. — Не
потому что мне не по себе. А потому что, если я останусь, я
перестану быть тем, кем был. Я поклялся на костре, не вслух, но
твёрдо. Я пойду искать её, совсем не уверен в том, что найду, но я
приложу для этого все усилия, даже если это будет мне стоить жизни.
И тогда я отомщу за всех тех, кто не увидел рассвет этого дня.
Я замолчал. Не потому что сказанное требовало паузы, а потому
что больше не нужно было ничего добавлять.
— Если кто-то ещё чувствует то же самое, — сказал я наконец, —
он свободен ко мне присоединиться.
Ветер прошёлся по кругу, шелестя травой, как будто сам слушал.
Один из молодых берсерков кивнул. Затем кузнец. Угр не шевелился —
он просто встал и положил руку мне на плечо. Мы не нуждались в
словах.
Остальные молчали. Но в этом молчании не было отказа. Только
время. Каждый решал сам. И это было правильно.
— Мы не знаем, где она, — произнёс кто-то. — Даже если следовать
— куда?
— Север, — сказал я. — Ветер идёт оттуда. Холод. Песни о ней —
тоже с севера. Там старые земли,горные вершины, где не ступала нога
человека. Начнём оттуда.
Совет длился ещё недолго. Кто-то заговорил о запасах. Кто-то — о
детях. Кто-то — о том, как быть с деревней. Но я уже знал: мой путь
начался.
И этот путь вёл туда, где дышит лед.
Много лет до событий в деревне Рагнара
Ливиана
Солнце в родных горах всегда дышало сквозь туман. Снежные
вершины вставали в небо, как молчаливые стражи, и тени от них
лежали на траве до самого полудня. Но я любила это место. Здесь я
могла быть одна. Без взглядов. Без намёков. Без отцовского «пора»,
без материнского «не зли богов». Здесь — только я и ветер. Я и
птицы. Я и лес. Я могла спокойно гулять в одиночестве впитывая в
себя всю силу и красоту природы и дикость родного края.
Меня звали Ливиана. Имя, которому завидовали, которое шептали,
будто заклинание. Слишком часто — с дрожью, с желанием, с надеждой,
на которую я не давала повода. Я не просила у богов быть красивой,
они меня такой создали и я до сих пор не могла понять награда ли
это или проклятие.