А коварство состояло именно в
возможности сдаться напрямую или с лёгкостью намеренно проиграть. В
возможности поджидать противника, который тебе по силам. Вален
понял это едва услышал правила. И был уверен процентов на
девяносто, что поступи он так – и Арама потом скажет, что практика
из него не получится. А ученики Секты Шести Печатей удостоверятся,
что он избалованный слабак, которому нечем хвалиться кроме своей
матери.
Ну уж нет. Обломитесь.
— Я, Вален… — он сплюнул кровь, —
готов встретить твой кулак своим кулаком.
Вален произнёс приветствие машинально
и лишь на половине фразы заметил, что высокий, нескладный ученик,
вызванный, чтобы стать его следующим противником, так и не вошёл в
круг, а только покачал головой.
— Мера серебра этого не стоит, —
сказав это, он повернулся в сторону Арамы. — Я, Линвей, чувствую
себя очень дурно и не готов сегодня драться. Я не поддавался и не
выходил из круга, потому и лишать жалования меня не за
что.
Секунд десять Арама смотрела на Линвея
ничего не выражающим взглядом, потом кивнула. Вален не знал, дала
ли она ему немного времени для передышки намеренно, но был
благодарен ей за эту паузу сильнее, чем за любые возможные
выражения одобрения. Его решимость и так не нуждалась в
подкреплении. А вот его тело…
У Валена даже близко не было умений,
чтобы поддаваться, создавая при этом видимость боя во всю силу. Он
просто дрался во всю силу. И результаты оказались на лице. Его
правый глаз не видел, каждый вдох отзывался болью в груди. Руки
почти онемели. Но хуже всего — головокружение и жуткая пульсирующая
боль в правой ноге. Сейчас он воспользовался моментом, чтобы
сымпровизировать подобие восстанавливающего дыхательного
упражнения, насколько мог это сделать, не садясь в нужную позу. И с
головой стало легче, теперь хотя бы стоял не шатаясь. А вот с ногой
легче не стало. Валену казалось, что там закрытый перелом
голени.
— Линвей отказался от состязания.
Следующим в круг идёт…
На очереди оставалось меньше дюжины
учеников. Вперемешку совсем мальчишки, явно только что поднявшиеся
в школу второй ступени и почти уже взрослые, которых явно вот-вот
выгонят, как слишком старых, чтобы стать практиками. Но Вален
понимал, что даже будь он полностью здоров, каждый из них стал бы
для него серьёзным противником. Явных неумех отсеивали
раньше.