Но сегодня — никого.
Сегодня он был один. Совсем
один.
Гадалка сказала ясно: «Обряд
пройдёт, только если ты будешь один. Иначе — всё насмарку. Не уйдёт
от тебя ни страх, ни тень». Он ей поверил. Не сразу, но поверил.
Потому что с каждым днём ощущение было всё плотнее.
Кто-то шёл за ним. Кто-то старый.
Безликий. Тёмный. Просто шёл, дышал в затылок. И было ясно, это не
человек из настоящего. Это из той жизни. Из девяностых. Из гнили и
крови, из дел, что казались давно погребенными. Из былого,
отжившего, похороненного.
Нет, он не жалел ни о чём. Ни об
одной выпущенной пуле, ни об одном ударе. Он был слишком циничен и
расчетлив, чтобы убитые им люди приходили к нему по ночам. Но
сейчас что-то было. Как будто невидимая петля всё сильнее
затягивалась на шее.
Вальков, наконец, насмелился и вышел
из машины. Огляделся, поежился. Хилый полумесяц тревожно спрятался
в черноте неба.
Но Валет был не один. Из темноты
прибрежных зарослей за ним наблюдал человек с пистолетом в
руке.
Валет теперь оказался спиной к притаившемуся. Он вообще старался
не оборачиваться на черноту леса, всё одно не видно не зги, поэтому
оглядываться — только жутко.
Подул ветер, и робкий полумесяц, наконец, выбился сквозь рваные
клочья туч, чуть осветил глинистый берег. В камышах коротко
щелкнуло, словно чиркнули спичкой. Валет вздрогнул. Показалось…
Он обошёл машину, нагнулся, стал собирать хворост. Сухие ветки с
хрустом ломались в пальцах, щелкали, как старые суставы.
Понадобилось попотеть и понаклоняться, чтобы сложить на берегу
охапку. Нужен костёр, чтобы сжечь проклятую вещицу. И пусть дым
поднимется высоко. Пусть унесёт с собой всё, что копилось
годами.
Вскоре пламя несмело затрепетало. Огонек от зажигалки “Зиппо”
перекинулся на сухую траву, что надрал и скомкал Валет для розжига.
И костер занялся.
Вальков опустился на корточки и достал из внутреннего кармана
так и не застегнувшейся куртки небольшой свёрток. Маленькая вещица
обернута необычным носовым платком, который дала ему гадалка. Он
был из странной ткани, такую сейчас явно не делают. Где она его
взяла? Плотный, с тусклым орнаментом: выцветшие символы, будто
выжжены — круг, вписанный в ромб, зигзаги, тянущиеся к центру, и
нечто похожее на фигуру с пустыми глазами. Наверное, это её
наследство. Как иначе появляются такие вещи, которые и не совсем
уже вещи, у ясновидящих гадалок?