И самое главное — они кого-то ищут. Девушку. Из Велариса.
Сбежавшую. Или скрытую. Не важно.
Он только знал: такие, как они, не ищут случайных. Значит, она —
важная. Или знает что-то. Или несёт в себе нечто.
И она где-то рядом.
А лес стал теснее.
И ночь — длиннее.
Они вернулись утром.
Мишель не спал. Сидел у окна, вглядываясь в полосы тумана между
деревьями, в оцепенении, как зверь в норе. Он знал, что будет.
Почти чувствовал: сегодня — столкновение. Сегодня — выбор.
Он разложил оружие на столе. Два ружья, заряженные. Одно — с
серебряной дробью. Второе — с глиняной пулей, в которую он вдавил
простейшую руну «Грав». Работала нестабильно, но рвало плоть. Рядом
— нож. Не для боя. Для последнего варианта.
И в этот момент он увидел силуэт. Один. Отделившийся от
остальных.
Фигура шла вдоль его западной тропы — слишком близко. Он не
знал, то ли тот случайно сбился с маршрута, то ли знал, куда идёт.
Но маска была та же. Та же линия, перечёркивающая лицо. Только
теперь лицо было ближе, чем когда-либо.
Мишель не стал ждать. Он вышел из дома и скользнул между
деревьями, через овражек, заняв позицию на высоте. Пятьдесят шагов.
Ветер в спину. Он знал эту дистанцию. И знал, как дёрн среагирует
на грохот выстрела.
Он поднял ружьё.
Фигура остановилась. Не смотрела в его сторону. Просто стояла,
прислушиваясь. Потом — повернулась. Мишель замер.
Они встретились взглядами. Маска была пуста, но он чувствовал:
его увидели. По-настоящему. Не глазами. Полем. Полем воли. Полем
намерения.
Он выстрелил.
Ружьё дёрнулось. Плечо отозвалось болью. Пуля врезалась в грудь
— точно. Маска треснула. Фигура пошатнулась, но не упала. Сделала
шаг. Второй. Потом — рухнула на колени. Не умерла сразу. Тело
подёргивалось, как будто внутри что-то ещё жило.
Мишель подождал. Потом спустился.
Подойдя ближе, он понял: человек. Не демон. Не мутант. Просто
человек. Лицо — юное. Парень. Чёрные глаза, плотно сомкнутые губы.
На шее — амулет, впаянный в кожу. Стальной диск, выгравированный
грубо.
Он поднял нож и вогнал его в грудь. Быстро. Без удовольствия.
Без эмоций.
Только потом вытащил амулет, обёрнул в ткань. Взял посох. Тот
был тёплым, как будто хранил в себе дыхание. Он не трогал железную
фигурку наверху — от неё шла дрожь.
Звуки в лесу стали другими. Птицы умолкли. Мишель понял —
остались трое. И они знают.