— ...не я...
Она нахмурилась. Осторожно перекатила его на спину. На шее, под
воротом, проступали тонкие, почти невидимые линии — не магические
ожоги, но нечто другое. Знаки? Следы?
Шейд вгляделась. Это были символы. Ни одна руна, ни один
известный знак не совпадали. И тем не менее — они были написаны.
Резьба под кожей. Словно кто-то пытался вплести имя в его плоть, но
не довёл до конца.
Она быстро проверила Арму. Бесполезно. Та была мертва. Лицо —
застывшее, без следа боли. Как будто уснула. Как будто сдалась.
Шейд обвела взглядом деревья. И только теперь заметила: они тоже
были исписаны. Ближе к основанию, в трещинах, под стеклом —
символы, выжженные внутрь волокон. Мелкие. Неровные. Повторяющиеся.
Что-то вроде алфавита, но не для чтения. Для... узора.
Заклятия?
Она подошла ближе, коснулась коры. Поверхность была холодной, но
не мёртвой. Она ощущала: что-то смотрит из этих знаков. Что-то
древнее. Безличное. Голодное.
Она попыталась сосчитать повторяющиеся символы. Один, похожий на
искажённую «альфу», встречался чаще остальных. Он был и на дереве,
и на теле Лора.
— Это имя? — прошептала она. — Или его остаток?
Её голос прозвучал глухо, поглощённый рощей. Как будто слова не
хотели распространяться.
«Нет имён» — прозвучало в её голове. Не голосом. Смыслом. Как
выдох. Как чужое отрицание.
И тогда Шейд поняла: существо не просто имитировало. Оно
пожирало суть. Не тело. Не разум. А идентичность. Оно брало
воспоминания, чувства, близкие образы — и использовало их как ключ.
Чтобы вскрыть. Чтобы переписать.
Шаг назад. Дыхание сбилось. Лес молчал. Не в страхе — в
голоде.
Она вернулась к Лору. Прикоснулась к его щеке.
— Не дай им записать тебя, слышишь? — сказала она. — Пока ты сам
помнишь, кто ты — ты ещё здесь.
Он не ответил. Но зрачки чуть сузились. Это было достаточно.
Шейд оглянулась. Роща отступала. Или делала вид. Она знала: они
выжили — но не победили.
Здесь имён нет. Только те, кто успеет сохранить себя до
конца.
Шейд и Лор сидели у костра. Дым поднимался в небо неуверенной
лентой, рассыпаясь вверху, как будто и он боялся подниматься
слишком высоко. Роща осталась позади — но казалось, что её осколки
прилипли к одежде, к коже, к мыслям.
Они спаслись. Формально. Арма мертва, Рей ещё не пришёл в себя.
Лор молчит. Но глаза его ожили. По крайней мере — частично. Он
держал кружку с водой обеими руками, как ребёнок.