— Почему, чёрт подери, не было подкрепления? — спросил он
негромко.
Перед ним стоял молодой лейтенант, светлоглазый, с двумя свежими
нашивками на кителе. Он держался прямо, но на лбу блестел пот.
— Доклад поступил поздно. Связной с тропы задержался — был
перехват в пролеске.
— Это я читал. Но вопрос — не в докладе. В твоём решении. Почему
ты не отправил дозор немедленно, по факту появления дыма?
Лейтенант сжал челюсти. — Приказ от штаба был — не провоцировать
племена. Выдвигаться только по подтверждению.
— И ты подчинился?
— Да, господин офицер.
Велес подошёл ближе. Он не был огромным, но каждый его шаг
отзывался, как звук мехов в кузнице. Он посмотрел юноше в глаза.
Долго. Молча.
— Тогда знай: в следующий раз ты примешь решение сам. Без
"приказа от штаба". Потому что на поле будешь только ты, и только
пепел. Свободен.
Лейтенант отдал честь и ушёл, не поворачиваясь спиной. Дверь
закрылась.
Велес остался. Один. За окнами метель придавала форт иллюзии
отрезанности. Как будто остальной мир перестал существовать.
Он налил себе воды. Без спиртного. В фортах не пили — ни в
боевом режиме, ни в тылу. Закон. Один из немногих, что соблюдали
без приказа.
На стене висела старая карта континента. С пожелтевшими
участками. Когда-то, много веков назад, границы выглядели иначе.
Были королевства. Протектораты. Свободные земли. Теперь — Империя
Асура, растёкшаяся, как масло, по югу. Союз Свободных Городов —
прибрежный щит. И только Страна Стали — на севере. Хребет.
Опора.
Велес знал эту историю не по книгам. Он служил под офицерами,
что сражались в южных конфликтах. Видел, как маги Империи разрезают
небо рунными клинками, а потом исчезают. Видел, как их чудеса
обрушивают стены, но не воскрешают павших.
Он не презирал магию. Он презирал зависимость от неё.
Сталь — не просит. Сталь — требует. И Велес был её лицом.
Он подошёл к другому столу. Там лежал новый доклад.
"Беженцы из племени Горловых. Северо-восток. Отказались
говорить, что их прогнало. Признаки магического воздействия
отсутствуют. Повторяют: "Тень вышла из льда"."
Он положил бумагу. Закрыл глаза. На миг.
Когда открыл — мир был прежним. А значит — требовал ответа.
Скрежет дежурного гонга прокатился по казармам форта Серейн,
разрывая сон, словно топор бьющий по льду. Было без пятнадцати
четыре утра. Небо ещё не начало светлеть, и метель всё ещё пыталась
вырвать ставни из окон.