— Ярослав, — представился он, и его голос звучал, как скрип
старых деревьев. — Волхв Северных Земель.
Толпа зашептала, некоторые отшатнулись, крестясь.
Я стиснул меч, но рука дрогнула.
Что-то было не так.
Воздух вокруг него дрожал.
— Ты хорошо дерешься, Ольхович, — сказал он, не открывая рта.
Слова звучали прямо в голове, ледяными иглами впиваясь в сознание.
— Но что ты знаешь о настоящей силе?
Он поднял руку.
И мир изменился.
Тьма сгустилась вокруг его пальцев, закручиваясь в вихрь, живой,
ненасытный. Камни под ногами зашевелились, превращаясь в
скорпионов, их хвосты с шипами поднялись, готовые к удару.
Магия.
Настоящая.
Не сказки.
Не выдумки.
Передо мной стояла сама смерть.
Я отпрянул, сердце бешено колотилось, кровь стыла в жилах.
Это невозможно.
Этого не бывает.
Но скорпионы ползли ко мне, их клешни щелкали, хвосты
изгибались.
Я взмахнул мечом, но лезвие прошло сквозь них, как сквозь
дым.
Смех волхва раздался в голове, резкий, как воронье карканье.
— Сталь бесполезна против тьмы, мальчик.
Я вдохнул, чувствуя, как страх сменяется яростью.
Нет.
Я не сдамся.
Не здесь.
Не так.
Я шагнул вперед, сквозь иллюзию, сквозь боль, сквозь страх.
Но как победить магию?
Но прежде чем я успел сделать следующий шаг, раздался удар.
Глухой, тяжелый.
Топор княжеского дружинника вонзился в землю между нами,
рассекая воздух и магию одним движением.
— ХВАТИТ!
Голос прокатился над площадью, громовой, непререкаемый.
Все замерли.
Князь поднялся с трона.
Его фигура, могучая, в медвежьей шкуре, бросила тень на нас
обоих. Лицо — жесткое, как высеченное из гранита, — не выражало ни
страха, ни гнева. Только холодную решимость.
— Ты перешел черту, Ярослав, — сказал он, и каждое слово падало,
как камень. — Магия запрещена на моих землях. Ты знаешь это.
Волхв медленно опустил руку. Тьма рассеялась, скорпионы
рассыпались в пыль.
— Я лишь хотел проверить его, князь, — ответил он, но теперь его
голос звучал обычно, без того леденящего шепота в голове.
— Проверка окончена, — князь не моргнул. — Ты нарушил закон.
Уходи. Пока я не передумал.
Тишина.
Даже ветер замер.
Ярослав склонил голову, но в его глазах что-то тлело.
— Как пожелаешь.
Он развернулся, его плащ взметнулся, как крылья ворона, и через
мгновение его не стало. Будто и не было.
Толпа вздохнула, зашепталась.
Князь повернулся ко мне, его взгляд впился в меня, взвешивая,
оценивая.