— Здравствуйте, — мило улыбнулся Сашка. Подумаешь,
задержался. — Сержант Говоров по вашему приказанию
прибыл.
— Второй час ждем, — огрызнулась вторая старуха,
горбатенькая, никнущая к земле.
— А вас как зовут, дорогие гражданочки? — Сашка
решил не вступать в перепалку с опытным
и заранее отмобилизованным противником.
— Клавдия Петровна я, Сотникова, — представилась
первая.
— Марья, Марья Афанасьевна Лебедева, — повела
остреньким носом вторая.
— В чем дело, гражданки?
— Вот в ем, — Клавдия потыкала скрюченным пальцем
в сторону крайнего дома. — Хозяина седьмой день
не видать.
Сашка присмотрелся к дому. Обычный, рубленый, весь какой-то
неухоженный, осевший на сторону пятистенок. Бревна посерели
и растрескались, выпустив неряшливую бороду рыжелого мха.
Шелушащаяся, паршивая дранка на крыше. Маленькие слепые оконца
с набитыми между рамами газетами посматривали угрюмо
и нелюдимо. Под кровлей комком бурой глины прилепилось
ласточкино гнездо. Ничего, скоро снесут эти пережитки
и настроят новых, светлых, красивых домов. Не узнать
будет город.
— Кто хозяин? — спросил Сашка, открывая планшет.
— Федька Ковалев, — сообщила старушка. — Бобылем
живет, один-одинешенек, молчун страшный и домосед.
— С соседями, с нами значит, почти
и не зналси, — обиженно сказала вторая.
— Разберемся, — убежденно пообещал Сашка, просматривая
ведомость. Еще бы, такой орел и не разобрался. Всю
жизнь к этакому сложнейшему делу готовился.
Такс, Федор Алексеевич Ковалев, восемьсот семьдесят девятого
года, уроженец Самары. Ишь в какую даль занесло! Рабочий
пучежского городского кладбища. Удобно устроился, до работы
двести метров через лесопосадку. Приводов в милицию
и проблем с законом не имел.
— Пьющий?
— Ни разу пьяным не видела, — призналась
Клавдия Петровна. — У нас его через то блаженным
прозвали.
— На основании? — Надо же, не принимает
вина человек, и сразу его в сумасшедшие занесли.
— Так где это видано, чтобы копаль могильный и водки
не пил? — ахнула Марья.
— Ясно.
— Не здешний он, Федька энтот. Годков двадцать,
почитай, как приехал. После Гражданской подселился и избу
купил. А ишшо сынишка у него махонький был. Сильно отца
любил, людей сторонился. А потом запропал. Пошли они
по грибы, а вернулся Федька один. Искали, да без
толку, в Черном лесе разве найдешь? А изба была
ой хороша, я сама к ней присматривалась...