Я быстро набросал схему сломанного лемеха.
— Видишь, здесь слишком острый угол, — я ткнул углём в место
соединения с плугом. — Вся нагрузка от удара о камень приходилась
на одну точку. Неудивительно, что он лопнул. Это плохая конструкция
и инженерия.
Затем я стёр старый чертёж и начал рисовать новый, с плавными,
выверенными линиями.
— Наш будет другим. С более плавным изгибом, чтобы он отводил
камни в сторону, а не бился о них лбом. С усиленным ребром
жёсткости вот здесь, для прочности. Но главное — он будет
композитным.
Тихон непонимающе смотрел на мои схемы.
— Мы не будем делать его целиком из твёрдой стали, — объяснял я,
увлекаясь процессом. — Это дорого и, как мы видели, хрупко. Мы
сделаем тело из мягкого, вязкого железа. Оно будет как подушка,
будет гасить удары и не даст лемеху сломаться. А на саму режущую
кромку и остриё, вот сюда, — я заштриховал переднюю часть, — мы
наварим тонкую полоску твёрдой, как стекло, стали. Он будет
одновременно и прочным, и острым, будет резать землю, а не ломаться
о неё.
План был готов. Теперь — к магии технологии. Я взял один из
своих слитков чистого, мягкого железа и отковал из него основу
будущего лемеха, точно следуя своему чертежу. Затем достал
небольшой брусок высокоуглеродистой стали, оставшийся от моих
экспериментов с мечом, и расковал его в тонкую, узкую полосу.
Настало время для самого сложного этапа. Кузнечная сварка. Я
уложил стальную полосу в специально выкованный паз на железной
основе.
— Жар, Тихон! Мне нужен сварочный!
Мехи взревели. Я поместил заготовку в самое сердце огня.
Активировал Дар, контролируя температуру с абсолютной точностью. Я
видел, как нагреваются два разных металла. Видел, как их
кристаллические решётки начинают вибрировать, готовые слиться
воедино.
— Сейчас!
Одним быстрым движением я выхватил сияющую заготовку, посыпал её
флюсом — толчёным песком, который мгновенно расплавился, защищая
шов от окисления. Положил на наковальню. И ударил. Мощно. Точно.
Сноп золотых искр. Глухой, сочный звук соединения. Для Тихона это
было колдовство. Для меня — контролируемый процесс диффузии на
атомарном уровне. Я видел, как под молотом границы между слоями
исчезают, как два разных металла становятся единым, нерушимым
целым.
Когда сварка была завершена, я приступил к финальному штриху. К
термообработке. Я снова нагрел готовый лемех, но на этот раз не так
сильно.