В моём мозгу мгновенно сформировался отчёт:
[Анализ объекта:
Лемех плужный. Статус: Разрушен.]
[Состав: Железо
переуглероженное (содержание: ~1.8%). Приближено к
низкокачественному заэвтектоидному чугуну.]
[Структура:
Крупнозернистая, игольчатая. Классическая структура перегретого,
хрупко закалённого металла. Множественные неметаллические включения
(сера, фосфор) по границам зёрен. Обнаружены шлаковые
каверны.]
[Причина отказа:
Усталостное разрушение по границе зерна, инициированное ударной
нагрузкой в точке концентрации напряжений.]
«Дешёвое, переуглероженное железо, почти чугун, — пронёсся в
голове холодный вердикт. — Неправильная, хрупкая закалка.
Удивительно, что он вообще работал. Структура — крупнозернистая,
полна шлаковых включений. Классический пример нарушения
технологии».
Я «выключил» зрение и снова посмотрел на Степана. Теперь я знал
о его проблеме больше, чем он сам.
— Какая у тебя почва? — спросил я, возвращая ему обломки. —
Глина или суглинок? Камней много?
— Суглинок, боярич, каменистый дюже… — растерянно ответил он, не
понимая, к чему эти вопросы.
Я кивнул.
— Ясно. Я сделаю тебе новый. Он не сломается.
Степан смотрел на меня, не веря своим ушам.
— А…, а цена? — пролепетал он. — У меня ведь…
— Три медных монеты, — сказал я. — И принесёшь мне пару вёдер
хорошей, жирной глины с твоего ручья. Идёт?
Три медяка. Это была смехотворная цена. Кузнец Назар, я был
уверен, брал за свою халтуру вдвое больше. Степан смотрел на меня с
таким потрясением, что, казалось, вот-вот упадёт на колени. Даже
Тихон, стоявший у дверей, удивлённо ахнул, но я знал, что делаю.
Сейчас моя валюта — не медь. Моя валюта — репутация.
— Завтра к вечеру будет готово, — сказал я и, не дожидаясь
ответа, развернулся и пошёл в кузницу.
Я вошёл в своё святилище. Запах холодного металла и угля
успокаивал, приводил мысли в порядок. Тихон вошёл следом.
— Господин, да зачем же так дёшево? — не выдержал он. — Да ещё и
за глину! Ваше мастерство стоит серебра!
— Сейчас оно стоит больше, Тихон. Оно стоит доверия, — ответил
я, подходя к своему «проектному столу» — большой сланцевой плите. Я
взял кусок угля.
— Что вы делаете, господин? Лемех — вещь простая, чего его
рисовать? — удивился старик.
— В том-то и дело, что он непростой, — ответил я, начиная
чертить. — Вся сила — в правильной геометрии и материале.
Смотри.