Степан, потрясённый до глубины души, так и стоял у ворот. Его
страх перед «колдуном» сменился безграничным, почти религиозным
уважением к «защитнику». Он видел не просто боярина, который словом
поставил на место зарвавшегося прихвостня, а силу. Силу иного
порядка — спокойную, расчётливую и оттого ещё более пугающую и
вызывающую трепет.
Медленно, словно боясь нарушить наступившее затишье, он подошёл.
Его движения были уже не робкими и испуганными, а полными новой,
обретённой твёрдости. Он не смотрел в землю. Его взгляд был прямым
и ясным.
Подойдя, он не стал кланяться или лебезить. Он молча направился
к своей телеге, стоявшей поодаль, и, кряхтя от натуги, взвалил на
плечо большой, туго набитый мешок. Судя по тому, как напряглись
мышцы на его спине, весил он немало. Он подошёл и с глухим стуком
опустил мешок к моим ногам.
— Это, боярич, от души, — сказал Степан, и его голос, хоть и был
тихим, звучал твёрдо и уверенно. — Вы не только мой плуг спасли, вы
всю мою семью от голода уберегли. И за то, что не побоялись этих
упырей… за то, что заступились…
Он сделал паузу, с трудом подбирая слова.
— Я всем расскажу, какой вы человек и какой мастер. Пусть знают,
что не колдовством вы сильны, а правдой и умением.
Он отвесил короткий, полный достоинства поклон и, не дожидаясь
ответа, развернулся и твёрдым шагом пошёл прочь, оставив меня
стоять рядом с мешком отборного зерна.
Тихон подошёл, его лицо выражало сложную смесь облегчения,
гордости и недоумения.
— Зерно… господин. Хорошее, яровое. Нам на всю зиму хватит.
Я молчал. Взгляд был прикован к этому простому, грубому мешку.
Это был не просто мешок. Это был первый результат, материальный
актив, полученный не по праву рождения, не в результате боя, а в
ходе чистого, коммерческого обмена. Обмен этот оказался куда
выгоднее, чем предполагалось.
Внутренний аналитик мгновенно обработал данные. Стоимость
сделки: один инженерный час на проектирование, около четырёх часов
на изготовление, минимальные материальные затраты (обрезки стали и
немного угля). Оплата: три медные монеты и бонус в виде мешка
зерна, рыночная стоимость которого превышала оговорённую цену
минимум в десять раз. Вывод: рентабельность операции —
запредельная.
Причина такого несоответствия была очевидна. Я продал не просто
лемех, а решение нерешаемой проблемы и надежду. А такой товар на
рынке, где правит отчаяние, стоит очень дорого.