А через день, когда, наконец, подошёл наш остальной обоз,
возглавляемый хмурым, не скрывающим свою обиду Смолиным, мы
отправились в Петербург.
Смолин обиделся, что без него случилось такое веселье, о котором
теперь то и дело судачили офицеры, напевая если не сами песни, то
мотивы мелодий. Ну да эта обида была несерьёзной и быстро сошла на
нет, когда начались суровые будни и вернулись тренировки.
На протяжении всей дороги от Москвы до Петербурга мы обсуждали с
Акинфием Никитичем Демидовым будущее наших проектов.
Может быть, это звучит несколько и преждевременно, даже
самонадеянно, так как я в нынешнем своём статусе и с финансовыми
возможностями вряд ли могу стать полноценным партнёром для
Демидова.
Никто не знает, сколько денег у Акинфия Никитича — по этому
поводу в обществе бытуют разночтения. Одни считают, что Демидов уже
давно миллионер. Другие уверены, что и сам Демидов не будет знать,
сколько у него миллионов, ибо сбился со счёту. Как всегда — истина
где-то рядом.
Но то, что мы договорились с ним о золоте — факт. Как только
начнётся массовая добыча этого металла, я пошлю своего человека к
Демидову. И он обещал — пусть и не золотые рубли, но, допустим,
дукаты или другие европейские золотые монеты отчеканить будет
возможно.
Что-то мне подсказывает, что у Демидова в распоряжении имеется
оборудование никак не хуже, чем на монетных дворах Российской
империи.
Правильно ли я сделал, что доверился Демидову? Время покажет. Но
главным фактором, который может влиять на мнение и моё, и именитого
заводчика, является наличие тайны. Она есть у меня — золото Миасса.
Она есть у Демидова — серебро Урала.
Золото… Серебро… Как бы это бумажные деньги начать печатать? Вот
где погибель всему и одновременно необычайные возможности к
развитию.
От автора:
Военный инженер XXI века получил новую жизнь в отряде Ермака,
ведущего неравную битву за Сибирь. Современные знания против дикой
орды
https://author.today/work/464838
Я не могу долго находиться на одном
месте. Через некоторое время начинают чесаться пятки. Из кинофильма
«Человек с Земли»
Миасс
26 Ноября 1734 года
Кондратий Лапа смотрел на то, как его общинники борются за свою
жизнь. Несмотря ни на что, на суровую погоду, шло строительство.
Прибывать практически зимой на новое место жительства — это очень
опасно. И пусть инструмента было взято такое количество, что
поставить дом даже за три дня не составляло особого труда, пусть
также были куплены у башкир сразу четыре больших юрты… Всё равно
четыре человека, среди которых один ребенок, умерли, замёрзнув.