Довольный успехом, Андрей Родионович
распорядился: простить работным половину долгов и штрафов, а
отличившимся на выпуске пушек умельцам — прибавить жалованье на три
денежки в день. Приказ об этом зачитывали во всех
мастерских и артелях, и всюду он был встречен пожеланиями
многих лет доброму хозяину.
Работные радовались. Вот и пришло
облегчение! Теперь только трудись, а уж хозяин не
забудет твоих стараний. Чем больше и лучше сделаешь, тем
больше заработаешь. Это правильно, это справедливо. Дай ему бог
здоровья, Андрею Родионовичу!
* * *
А он, Андрей Родионович,
водил тем временем купецкую дочь, Екатерину
Никтарьевну, по отстроенному для нее белокаменному
"гнездышку".
— Вот тут, Катюша, тиятр
думаю соорудить. Силенок пока не хватило. Но ты
верь, уж ежели я сказал, значит, так оно и будет. Это уж как бог
свят. Пойдем, верхний ярус тебе покажу...
Перед счастливыми молодыми
анфилада больших, высоких и светлых комнат. Еще
не все они обставлены, но и того, что уже имеется, довольно,
чтобы догадаться о претензиях хозяина. Центральный двухсветлый зал
весь в дорогом мальцевском хрустале.
Из него выходы на широченные балконы
по обе фасадные стороны дома. Супруги выходят на восточный. Под ним
полукруглый цветник, от которого веером расходятся каменные
ступени. Они ведут в молодой, но обещающий стать пышным парк.
— Знаешь, — восторженно рассказывает
жене Андрей Родионович, — сколько земли сюда пришлось повозить,
чтобы место поднять и эти аллеи высадить! А деревья какие
посмотри — их я уже большими сажал. Каждое черной землей да наземом
удобрено.
Катя словно сытая кошечка довольно
щурит красивые зеленоватые глаза. И представляется ей, как могучие
руки ее мужа, туго налитые железными мускулами, вздымают горы,
обращают реки вспять — и все для того, чтобы она ни в чем не
нуждалась.
— Ох, Андрюша, — благодарно
прижимаясь к супругу, шепчет нашедшая свое счастье женщина. — Как
мне хорошо с тобой!
А по другую сторону их огромного
дома, за прудом, лепятся жалкие лачуги работных. Многие вросли в
землю. Здесь немало таких женщин, что не знают, как поделить между
мужем и детьми последнюю краюху мякинного хлеба.
Отверни от цветника красивое
лицо свое, Екатерина Никтарьевна! Взгляни на те лачуги.
Спроси, чем живут людишки твоего мужа. Может, сбежит веселая улыбка
с губ твоих. Может, поймешь, чего стоит народу тонкая заморская
ткань, что облекает пышные твои формы.