— Али тебе чего не хватает? В шелках,
в золоте держу, чего ни попросишь, даю. Одного только птичьего
молока и нету. Чего ж тебе надобно? Не боись — с меня не убудет: и
на нее, и на тебя хватит! Вот так! Иди, вытри рожу-то!
Вот и весь сказ. Что с ним поделаешь,
с Андрюшей. Плач не плач, скандаль не скандаль, хоть расшибись — не
понимает!
Так и пришлось златокудрой
счастливице, родившейся в "сорочке", примириться с поселением
в ее "берлоге" другой "медведицы". Осталось одно средство — никогда
не ступать на правую половину дома, где обосновалась молодая
супруга Баташова, что и сделала Екатерина Никтарьевна.
_______________
* Придворный агроном, успешно
выращивавший кустистую пшеницу.
На низких людей никогда не бывает
недорода.
И. Лажечников
Бог с ней, Екатериной Никтарьевной.
Пусть сама думает, как ей поделить с соперницей общего мужа. Мы же
заглянем в домик возле Гусевской церквушки, который господин
Баташов посетил перед своей второй свадьбой.
...Ночь после праздника Покрова.
Отсверкали ракеты над белокаменным палатами приокского
горнопромышленника. И словно опустившийся в театре занавес, повалил
снег, подул холодный ветер. Началась метель, превратившая спокойный
октябрь во вьюжный февраль.
Вот в эту-то памятную покровскую ночь
и явились в поповский дом незваные гости...
Спят спокойно, не ведая за собой
никаких грехов, батюшка с матушкой. Почивает старшая поповна в
своей горенке. Спят внуки поповичи. Мир и тишина царят над
ними да благостный свет крохотных лампад. И вдруг...
Тревожно заколыхался огонек под
темным ликом святого Симеона-столпника. Чьи-то грубые лапы
выхватили из теплой постели полунагого, сонного отца Симеона.
Вскочила растрепанная попадья, вцепилась было в батюшку, да и
обмерла... Мать, пресвятая богородица! Это ж нечистые! Свят!
Свят!
Два лохматых беса — один бородатый,
другой в усах штыком — черные, как эфиопы, только глаза горят,
потащили грешного попа в тартарары.
— Свят, свят! — вскрикнула матушка и
грянула без памяти на пол.
В один миг полумертвого от страха
отца Симеона черти выволокли на улицу и толкнули в сани.
Сверху накинули тяжелый тулуп, по бокам сели сами — и, погоняемые
сатанинским свистом, тройка адских коней помчала грешного попа
прямо в преисподнюю.
Ею оказался чей-то большой амбар.
Здесь батюшку встретили еще десятка полтора слуг врага люда
человеческого. Они сдернули с полумертвого священника последнюю
рубаху и повели вкруг него свой богомерзкий шабаш. Ржали, свистели,
хрюкали, толкали, щекотали старика.