Но, с другой стороны, я не виновата, что его долбанные сперматозоиды не остановил чертов презерватив!
Если на ситуацию смотреть под этим углом, то я не обязана в одиночку отвечать за то, что случилось! Не обязана, но и представить не могу, что должно толкнуть меня на признание. Приползти к королю с жестоким сердцем и просить у него на коленях милостыню?
— Лен? — осторожно зовет Алиса. — Послушай, тебе страшно, я понимаю, правда, но я и Багиров… Мы всегда будем рядом и поможем в любой ситуации…
— Алис, прошу тебя, не начинай, у вас и без меня сейчас забот хватает.
— Это ты мне не начинай! Я даже слышать не хочу! Мы есть у тебя при любом раскладе, и, если тебе что-то нужно, ты звонишь нам, это ясно?
Мои губы дрожат в сентиментальной улыбке:
— Да.
— Ну вот и хорошо. А теперь вернемся к вопросу, расскажешь ли ты Самсонову о беременности. Сразу скажу свое мнение: я считаю, что как отец он и имеет право знать.
— Алис. Не дави на меня, пожалуйста! Я уверена, что он не захочет этого ребенка!
— Ты не можешь знать наверняка! — продолжает она наступление.
— Но я знаю! Может, у нас и не было серьезных отношений, но я прекрасно усвоила его позицию, которую он озвучил мне прямо в лицо. Не думаю, что за это время что-то кардинально изменилось. Судя по тому, что наше общение прекратилось с той знаменательной, блин, встречи, я права. Он не хочет меня видеть! Предлагаешь умолять его о милости хотя бы поговорить со мной? — начинаю злиться.
— Я предлагаю просто сообщить ему, а что он будет делать с этой информацией — уже его ответственностью. Твоя ответственность — рассказать ему все!
— Алис, нет. Пока что я не готова. Господи, да как я вообще могу быть готовой? Ты слышала, что он сказал мне!
— Лен, он был не в себе!
— Три месяца?! — кричу в отчаянии, чувствуя, что подруга встает на его сторону.
— У него был непростой период…
— У меня тоже, — огрызаюсь, но тут же смягчаюсь. — У меня тоже непростой период, Алис. И с сегодняшнего дня этот период переходит в режим пиздеца… потому что я не могу прервать беременность, а как справиться со всем этим — не имею ни малейшего понятия. Я в заднице, и просвета в ней не видно!
— Твой первый просвет — это сообщить обо всем Самсонову. Иначе это сделаю я.
6. 4. Флэшбэк
Три месяца назад. После той самой ночи
Илай не повез меня к себе домой, я не хотела в таком неадекватном состоянии показаться на глаза бабе Люсе и Алисе, последней особенно, потому что не хотела расспросов.