— Что? — переспросил отец, чуть пришаркивая, тяжелой болезненной поступью входя в гостиную и присаживаясь рядом со мной.
— Смотри, — ткнула я в строчки, — Игнат сильно заранее планировал эту поездку. Первый раз упомянул о ней еще два месяца тому назад. А полетел почему-то экономом. Да не простым, а на последних рядах возле туалета, там, где, наверное, даже спинка не откидывается. Он ведь никогда так не делал, пап.
— Может, мест не было в бизнесе? — пожал плечами мужчина, а я тяжело и судорожно вздохнула.
— Тогда бы он просто выбрал другой рейс, — кусая до крови губы, выдала я прописную истину про своего мужа.
В отношении к своему комфорту Игнат был педантичен до абсолюта. Никогда им не поступался. Тем более в разрезе восьмичасового перелета на другой конец страны. Ладно бы маршрутка до Питера. А тут Камчатка...
— Анюта, — сжал мои ледяные пальцы отец, — я заклинаю тебя, не ищи подводных камней там, где их нет. Потому что ты только оттягиваешь неизбежное, а неминуемое разочарование ударит по тебе так сильно, что ты сможешь уже не подняться с колен!
— Но...
— Это гребаная жизнь, детка. Жестокая и беспощадная. И она никого из нас не жалеет. Она серийная убийца, понимаешь? И нет никакого доброго дядьки, сидящего на облаке и прислушивающегося к нашим молитвам. Иначе бы этот мир был другим, милая: добрым, чистым, светлым. Вот и вся правда. И чем быстрее ты ее поймешь, тем проще тебе будет жить.
— Проще жить? — всхлипнула я громко. — Разве же ты не видишь, что я вслед за Игнатом умираю? Я ведь люблю его! По-настоящему!
— Его больше нет, Аня. Остались только мы.
— Нет! Я в это не поверю, пока не найдут его тело. Не поверю, слышишь? — снова заплакала я, но отец крепко прижал меня к себе, а затем и уложил на свои колени, чуть похлопывая по голове.
— Поплачь, поплачь, милая. Папа рядом...
И сделала это. Выла. Скулила. Что-то тихо причитала, чувствуя, как совершенно выгораю изнутри, превращаясь в мешок, набитый пеплом. Пока не забылась тревожным сном, где всматривалась в темные небеса, а затем снова и снова с ужасом вглядывалась летящие пылающие осколки, горячей плотью падающие к моим ногам.
А проснулась, как от хлесткой пощечины.
На секунду подумала, что все случившееся лишь страшный ночной кошмар. Выдохнула даже с облегчением и безумно зашарила глазами по гостиной, мечтая поскорее увидеть черты лица любимого мужа, который пройдет мимо, на ходу повязывая на шее галстук и целуя меня в щеку.