старшего следователя двора мэтра Дижона.
К нему и увели д'Алансона, Генриха
же, как менее важную особу, направили к дежурному следователю
Венсенской тюрьмы.
– Ваше имя... – за строгостью тона
чиновник скрывал растерянность. В конце фразы он
замялся, не зная, следует ли добавить почтительное «ваше
величество». Однако, видимо, вспомнив служебный регламент,
решил, что не следует. Он понятия не имел, как обращаться с таким
арестантом, как король Наваррский.
– Вам что, неизвестно
мое имя? – с удивлением спросил Генрих.
– Известно, –
отозвался тот, – но таков порядок, арестованный должен сам назвать
себя.
– Ну что ж, извольте,
раз так... Генрих де Бурбон-Вандом.
Следователь аккуратно
внес его имя в формуляр.
– Когда и где вы родились?
– Графство Беарн
Наваррского королевства, в 1554 году от Рождества Христова.
– Ваше вероисповедание.
– Католик, – ответил Генрих, уже
теряя терпение.
– К какому сословию принадлежите? –
продолжал бубнить чиновник.
– Вы что, издеваетесь надо мной?! –
Генрих наконец не выдержал, потом подумал, как
бедняге, должно быть, не повезло, что их
арест выпал на его дежурство, и развеселился. –
Сельский обыватель, – ответил он.
Следователь оторвал взгляд от
формуляра и уставился на Генриха.
– Извольте правдиво отвечать на
вопросы следствия, арестованный, – начал он и осекся, поняв,
очевидно, что ему нечем пригрозить Генриху. Потом
вздохнул и добавил, – хорошо, сир, подождите, пожалуйста, я сам
заполню формуляр.
– Заполняйте,
– согласился Генрих, – мне, в
общем-то, некуда спешить.
Некоторое время чиновник проворно
писал, потом перо его вдруг остановилось и зависло над бумагой.
– Мне нужно записать все ваши титулы,
ваше величество. Не соблаговолите напомнить? – в его
голосе послышались жалобные нотки. Генрих подумал, что
все это было бы ужасно
забавно, если бы происходило с
кем-нибудь другим.
– Пишите, я продиктую. Герцог
Вандомский, герцог д'Альбрэ, – говорил он
медленно, – герцог де Бомон, граф де Фуа, граф де Бигор... Почему
вы не пишете?
– У меня место в формуляре
закончилось, – ответил следователь с несчастным видом, – некуда
писать. Понимаете, он не рассчитан ...
Генрих перегнулся через стол.
– И правда, некуда.
Осталось-то совсем немного.
Что за формуляры у вас такие, что в них
ничего не входит? И что же делать? – ему стало интересно.