– Ты, говорят, в последнее время
зачастил к его величеству, – заметил однажды герцог Лотарингский,
когда они вдвоем ужинали в особняке де Гиз. Он не сводил с Генриха
внимательного взгляда, и опасный блеск в его глазах не сулил ничего
хорошего.
– Уверяю тебя, друг мой, обсуждать
дворцовые регламенты – весьма скучное занятие, но от приглашений к
королю не отказываются, – ответил Генрих, еще надеясь развеять
обоснованные подозрения своего могущественного покровителя.
– Дворцовые регламенты? – усмехнулся
Гиз. – Ну-ну.
Генрих отодвинул тарелку и прямо
посмотрел в лицо герцогу.
– Ты в чем-то обвиняешь меня? –
спросил он спокойно.
– Да, – так же спокойно ответил Гиз.
– И ты знаешь в чем. Надеюсь, ты меня переубедишь.
Генрих мельком подумал, что дворец
этот просто набит людьми Гиза, и если тот решит расправиться с ним,
то сделает это с легкостью. И Гиз – не король, он не боится
скандалов.
Генрих отщипнул ягодку винограда,
прожевал и выплюнул косточку.
– Дом Валуа слаб, как никогда, –
сказал он, – а ты с каждым годом сильнее. Я всегда ставлю на
победителей.
– Разумно, – кивнул герцог после
небольшой паузы, но Генрих видел, что этих аргументов ему
недостаточно.
– И кстати, – продолжал Генрих, –
все знают, что король собирается назначить тебя регентом Франции.
Думаешь, он сам пришел к этой мысли? – Генрих, честно говоря,
полагал, что его величество скорее удавится, чем назначит Гиза на
эту должность, но тому полезнее было думать иначе.
– Хочешь сказать, это ты его
надоумил? – поинтересовался герцог скептически, однако что-то в его
лице неуловимо изменилось. Генрих понял, что попал в больную
точку.
– А у тебя есть другие доброжелатели
в свите короля? – осведомился он.
– Тогда почему же ты раньше
молчал?
– Король может передумать, к чему
зря болтать? – пожал плечами Генрих. – Его величество ценит тебя,
как сильного союзника, но опасается твоего влияния. Ты
рассчитываешь стать регентом, а он тебе и ковры почистить не
доверит, если никто не убедит его в твоей преданности. Кроме меня
это сделать некому, ибо все его завитые любимчики тебя ненавидят, –
Генрих снова подвинул тарелку и принялся за еду. – Впрочем, если
хочешь, я откажусь от его приглашений.
– Откажешься от приглашений короля?
– не поверил Гиз.
– Я привык к опале. Твоя дружба для
меня дороже.