Восход стоит мессы - страница 244

Шрифт
Интервал


«Да он же болен! – мелькнула мысль. – Или безумен».

Король тем временем махнул рукой, и музыканты грянули турдион. Предатель начал оглядываться в поисках какой-нибудь дамы, достаточно хорошенькой, чтобы пригласить ее на танец, и заметил мадемуазель де Нансей, дочь бывшего начальника королевской охраны. Она была очень юна и еще не испорчена придворными нравами, а потому разительно отличалась от остальных дам, кружившихся в этом танце.

Он уже сделал шаг в ее сторону, но вдруг увидел, как к барышне подошел господин дю Гаст, новоиспеченный граф и последняя пассия короля, предпочитающего, как известно, красивых юношей самым очаровательным дамам.

Дю Гаст прославился тем, что именно ему король подарил пятьдесят тысяч ливров из денег, с трудом собранных после введения нового налога на горожан.

– Подумаешь, пятьдесят тысяч, – говорил тогда Гиз, – радуйтесь, что не пятьсот. Король наш Генрих Валуа, широкая душа, мог бы и миллион подарить.

Дю Гаста многие ненавидели, но он не был по-настоящему плох, скорее, тщеславен и глуповат от юных лет.

Молодой человек изящно поклонился девушке, и они закружились в танце. Они удивительно подходили друг другу, оба совсем юные, легкие и какие-то радостные в этом мрачном дворце, залитом тяжелым светом свечей, запахом пота, духов и тающего воска. Они не сводили друг с друга сияющих глаз, грациозно вплетаясь в изысканный рисунок танца. Предатель заметил, что остальные придворные поглядывают на них с восхищением… с интересом… со злорадством… Он осторожно перевел взгляд на короля. Издалека было видно, как на лице его под слоем белил проступили красные пятна, а рука его величества как бы непроизвольно легла на эфес шпаги.

«Что же вы так неосторожны, детишки, – подумал Предатель, – разве может фаворит короля смотреть так на женщину?»

Но танец продолжался, и для них, казалось, не существовало ничего, кроме этого кружения и друг друга.

– Мотылек танцует с пламенем свечи, – раздался возле самого его уха голос Генриха Наваррского.

– Да, сир, – задумчиво ответил тот, – дружба с королем бывает иногда весьма обременительна.

– Надеюсь, сударь, дружба со мною не слишком пока вас тяготит, – хмыкнул тот.

– Благодарю, сир, не слишком, – с поклоном ответил Предатель, – но это и неудивительно, ведь вы, уж простите за прямоту, словно и не совсем король.