Марк топтался на останках древнего храма, занесенного землей и
песком, заросшего боярышником и диким терном. Старые развалины
всегда маячили в стороне от города, не вызывая особого интереса. И
Марк даже предположить не мог, что когда-то здесь стоял храм
Древних Богов. Если человек на Старом кладбище сказал правду, храм
был разрушен Последним Императором. И теперь среди кустарника
торчали лишь огрызки стен, ставшие памятником императорской
воли.
Новый заказчик явно не понимал значения слова "разрушенный". Он
сказал, что храм сам откроется, стоит лишь прийти. Вот только
открываться было нечему. Марк и так находился «в храме», если бы у
того имелись стены. От внутреннего убранства тоже ничего не
осталось. Все, что можно было сломать и разграбить, было сломано и
разграблено еще сотни лет назад. Старый крошащийся камень – все,
что здесь осталось. А подвалы, если и были, теперь надежно
похоронены под толщей земли. Да уж, тут точно пригодилась бы
лопата. И человек десять копателей, чтобы найти артефакт на
достаточно обширном пространстве и успеть до завтрашнего
вечера.
– Ну и пеклище, – проронил один из соглядатаев. – Давай, забирай
что нужно, и пойдем обратно.
– И как я, по-твоему, это сделаю? – огрызнулся Марк.
– А нам все равно, – проронил второй. – Это уже твои заботы.
Метка-то у тебя.
Марк непроизвольно взглянул на правую ладонь. Черные червяки
никуда не делись.
– И что будет, если я не вернусь к вашему хозяину до завтрашнего
вечера? Это вы, что ли, меня убьете?
– Он нам не хозяин! – тут же возмутился первый. – Нет, ты просто
упадешь замертво. Мы уже видели такое. Один раз.
Похоже, Марк все-таки угодил в тот самый созданный артефактами
омут, о котором перед смертью сказал Миллок. Можно барахтаться
сколько угодно, но рано или поздно все равно погрузишься на самое
дно. Вслед за бароном.
Но если омут все же оставался чем-то образным, то метка на руке
представляла реальную угрозу для жизни. И пока Марк не видел иного
спасения, кроме как отдать артефакт новому заказчику.
Он прошелся по лишенной кустарника полоске земли в центре храма.
Напугал ящерицу, юркнувшую под камень. Поднял палку, посбивал ею
листья. Ощутил подрагивание земли, будто снизу что-то стучалось,
пытаясь выбраться. А затем земля под ногами резко просела, увлекая
за собой.