– Ой, люди, да что мы ее слушаем! Мало ли хитрого народу
по округе шляется! Хапнет она денежки – и махнет подолом! Вот ко
мне пару дней назад попросился один такой переночевать. Я его,
дура, накормила, напоила, про вдовью долю горькую до утра
рассказывала! Жалел меня, гад, поддакивал! На дорогу хлеба дала,
молока… А он, сволочь, мужнины сапоги спер!
Старуха злобно процедила сквозь зубы:
– Жаль, муженек покойный не мог в окошко заглянуть,
полюбоваться, как тебя утешают. Чего ты там прохожему дала, молока
или еще чего?
После споров, криков и размахивания руками деревня пришла к
решению: скинуться, чтобы ублажить жадную старуху. Крулат вернет,
когда сможет.
Смахнув в свой мешочек у пояса медь и серебро, ведунья сухо
сказала:
– Солнце садится. Пойду к речной излучине лесовиков
кликать.
– И я с тобой! – тут же откликнулась Зурби.
– И я, – поддержал жену Крулат. – Или думала, мы тебя одну
отпустим?
– И я! – радостно завопила Жайта. – Еще сбежит, такая
хитрая! Прямо как тот… чего-чего мне не плел, а сам мужнины сапоги
спер!
– Может, всей деревней пойдете? – ядовито поинтересовалась
старуха.
– А что? – отозвался бас из толпы. – И пойдем! За нашими
денежками приглядим!
Старуха поморщилась: дело становилось для Малых Буреломов
родным, кровным.
– Сказители говорят, – встряла какая-то женщина, – что в
старину люди всей деревней лесовиков выкликали!
– Ах так? – возмутилась ведунья. – Тогда пусть вам
сказители корову и…
Она не договорила: зубья вил легко – пока легко! – коснулись ее
груди.
– Вот вы как! – прищурилась ведунья. – Ладно. Будь
по-вашему. Идите! С детьми! Со стариками! Скотину из хлева
прихватите! За родичами в соседнюю деревню сбегайте! Приглядите,
чтоб я у вас сапоги не сперла! Но если лесовик прогневается, я не
виновата. Вперед, смелое дурачье!
* * *
Хорошо храбриться посреди родной деревни, на глазах у жены и
соседей. А меж темным лесом и стылой вечерней рекой, когда в ветвях
сонно перекликаются птицы, устроившиеся на ночлег… когда в небе
встает прозрачный серп месяца… когда каждый куст кажется чудовищем,
замершим перед прыжком… тут уж как-то не тянет строить из себя
героя.
Но не родился еще на свет крестьянин, который легко расстался бы
со своими деньгами!
Конечно, в полном составе деревня в лес не двинулась. Но человек
десять, покрепче да посмелей, пошли за подозрительной старухой,
прихватив вилы, косы, цепы и прочие орудия, пригодные не только для
земледельческого труда. Во всяком случае, у ведуньи, которая время
от времени бросала на спутников нервные взгляды, не возникало и
мысли о добром поселянине, заботливо возделывающем родную ниву.