– Тятенька и мне дай пряничек.
Отец не глядя на меня буркнул.
– Нету. Ты большенькая, обойдёшься.
Слезы обиды защипали. Маринка засмеялась и показывая язык убежала к матери. Анютка обняла, пригладила мои взлохмаченные чёрные, как волчья ягодка, волосы и протянула надкусанное незрелое яблоко.
Игры любимое развлечение. Мы готовы прятаться всегда и везде. Однажды, осенью, когда гуляли весёлые свадьбы, князь перебрал медовуха на одной из них. Женили младшего сына княжого воеводы. Нас под присмотром Любавы, ближе к вечеру, отправили домой Мы с Анюткой как всегда забавлялись играми, бегали по хоромам. Любавка сидела возле оконца смотрела, как в ночи гридней во дворе гоняют. Команды доносись и до моих ушей. Воевода знатно учил молодых парубков. Ярополк заглянул в светлицу да и остался миловаться с любимой женой. Так увлеклись лобызаниями, что не заметили затаившуюся за сундуком Анютку.
– Муж мой любимый, муж мой единственный. Всем ли ты доволен. Хорош ли урожай яблочек? Дали ли приплод, кормилицы-буренки?
Князь, усадив Любаву на колени, нежно поправил выбившуюся прядку светлых волос из-под кокошника. Она изогнула спину тесно прижимаясь к мужу. Князь разохотившись вовсе стянул кокошник и расплел толстую косу. Волна волос, красивым водопадом, рассыпалась укрыв спину. Князь ахнул любуясь женою. Шёлк волос ласкал загрубевшую, привыкшую к мечу мужскую руку.
– Не о том уста твои речи ведут. Не для того они созданы.
Любава откинула голову и рассмеялась, низким красивым переливом. Князь притянул жену ближе и потянулся губами к полной груди.
– Княже, княже. Ярополк.
Любавка вертелась на мужниных коленях. Упиралась кулаками в грудь князя. Уворачивалась от поцелуев захмелевшего мужа.
– Чего хочешь? – не унимался князь.
– Княже, доченька наша. Мариночка. Славная девочка. Подарит здоровых замечательных внуков. У неё чистая благородная кровь.
Ярополк скривился и столкнул жену с колен. Встал пошатываясь. Отвернулся от пышной сдобной жены, такой мягкой и манящей.
– Не тебе менять устои. Она третья. Значит должна.
Он сделал паузу, тяжёло вздохнул. Широкие плечи князя поникли, спина ссутулилась, но он продолжил гневно переходя на крик:
– Должна и станет жертвенной женой. Это княжий долг.
Любава всхлипнула, упала на пол и обхватила колени мужа. Слезы намочили залитые румянцем щеки.