– Мне плевать на твой мир! – Каэл нажал сильнее, на коже старика выступила капелька крови. – Есть только она. И я не позволю тебе использовать ее.
– Ты не видишь всей картины, мальчишка! – голос Мариуса окреп, в нем зазвучала сталь. – Ты ослеплен своей виной, своим прошлым! Ты цепляешься за нее, как за спасательный круг, но не понимаешь, что топишь вас обоих! Ты хочешь увидеть, что такое настоящий ужас? Что такое власть Мортариуса? Что ждет этот мир, если мы не остановим его? Смотри!
Прежде чем Каэл успел среагировать, Мариус что-то резко прошептал, его свободная рука сжалась в кулак, из которого посыпались тусклые искры. Старик выбросил руку вперед, и Каэла словно ударило невидимой волной. Мир перед глазами поплыл, исказился.
Видение. Оно обрушилось на него, как лавина. Небо, черное, беззвездное, разверзлось, и оттуда хлынули потоки живой, пульсирующей тьмы. Города, обращенные в руины, стоны миллионов умирающих душ, земля, покрытая пеплом и кровью. Исполинская тень, сотканная из самого мрака, накрывала мир, и в центре ее – фигура Лорда Мортариуса, его лицо искажено триумфом, глаза горят нечестивым огнем. Каэл видел чудовищ, порожденных больной фантазией безумца, разрывающих на части людей, видел, как сама реальность трещит по швам, уступая место хаосу и отчаянию. Это было не просто видение – он чувствовал ледяное дыхание Тьмы, слышал ее сводящий с ума шепот, обещающий забвение и вечную ночь.
Он закричал – или ему показалось, что закричал – и видение исчезло. Он стоял на коленях, тяжело дыша, его тело покрывала холодная испарина. Нож выпал из ослабевшей руки.
– Теперь ты понимаешь? – тихо спросил Мариус. Он тоже выглядел изможденным, видение отняло у него много сил.
В этот момент из угла пещеры, где на ложе из листьев лежала Лия, донесся тихий стон. Девочка проснулась. Она села, ее огромные глаза были полны ужаса. Она смотрела не на Каэла или Мариуса. Она смотрела в пустоту, туда, где только что бушевало видение.
– Тьма… – прошептала она, ее губы дрожали. – Она… она во мне… Я чудовище…
Она услышала. Она все видела. Или почувствовала.
Каэл бросился к ней, забыв про Мариуса, про видение, про все на свете. Он опустился перед ней на колени, взял ее маленькие, холодные ручки в свои.
– Нет, Лия, нет, – его голос был непривычно мягким, хотя и дрожал. – Ты не чудовище. Слышишь? Ты – просто девочка. Маленькая, испуганная девочка.