– Ты, Фёдор, молодец! – с уважением сказал Степан Иванович. – Но хочется также узнать, чем наш сын Дмитрий планирует заниматься после окончания гимназии?
– А я бы хотел быть горным инженером! Или находить руду и всякие минералы и самоцветы для художника- камнереза Фёдора Данилова! – весело крикнул Митя.
***
Александра прислушалась к тишине и непривычной пустоте комнаты, где умерла мать, выпрямила затекшую спину и начала быстро выдвигать ящики стола. «Господи, да где же они? Ведь были в такой маленькой коробочке…» На пол полетели какие-то бумаги, выкройки и вот она – та самая коробочка, обтянутая потёртым шёлком, а в ней, бережно завёрнутые в вату, миниатюрные фигурки: рыбка из родонита и гранитная птичка. Александра подержала в ладонях рыбку, погладила её и снова положила в коробочку. «Орлец или родонит» – проговорила она вслух и обернулась, словно кто-то мог её услышать. Пожалела, что не сохранилась островерхая «уральская горка» – соединённые в пирамидку с маленьким гротом в основании разные самоцветные камушки. «Сашенька, смотри – это агат, словно мороз на тёмном стекле картины оставил, а это сердолик – в нём солнце спряталось, а это малахит – весенние листочки. А этот камень зовётся гематит, а по-нашему – кровавик. Название страшное, а камушек красивый…» – неспешно рассказывал Федька. «Сашка, – звал Митя, – посиди, тебя Фёдор рисовать будет!» Софья Викентьевна разглядывала Федькины рисунки, старательные, ученические, и даже ревнивым материнским взглядом она отмечала, насколько этот мальчишка-гранильщик целеустремлённее её сына. «Молодец!» – одобрительно отзывался о Федьке Степан Иванович и вопросительно поглядывал на Митю.
…«Где же ты, братик, и где твой друг – приятель Федька? Довелось ли вам пожить или давно вас нет на земле?» Александра неудержимо расплакалась, что случилось впервые после смерти матери. «Сколько потерь, сколько невосполнимых потерь! Проклятая война! С неё начались все беды, с войны, которую никто не ожидал…» Александра всхлипнула, привычно поправила растрепавшиеся волосы и продолжила свою работу: надо было собрать всё, что могло пригодиться в новой жизни…
…Лето 14-го года пришло, как всегда для Саши, с весёлыми заботами. Удачно закончились весенние испытания в гимназии, впереди была поездка на поезде до Кыштыма, большой сад вокруг дома, пруд с карасями и бабушка с дедушкой! В ожидании путешествия Саша завела дневник и на первой странице, подражая старшим девочкам, записала: «И ску…, и гру…, и некому ру…», что значило: « И скучно, и грустно, и некому руку…» Потом дневник был заброшен: наконец-то был уложен дорожный сундук, Шамсутдинов запряг Рыску и отвёз всю семью на вокзал.