Однажды ночью они набросились – он знал, что это случится! – разойдясь веером, так что ему приходилось все время переводить взгляд с одного на другого. Было светло как днем. Самый крупный пес подошел совсем близко, встал на росчисти перед магазином. Напряженное тело гудело затяжным низким рыком, ему откликался тихий шелест лап – остальные псы расходились дугой по двору. Юсуф слышал, как они пыхтят, видел, как рты распахиваются в беззвучном рыке. Внезапно, сразу же, его внутренности раскрылись и потекли. Он вскрикнул в изумлении и увидел, как резко рванул вожак. Крик разбудил Халила, тот сел в тревоге, увидел, что собаки подошли совсем близко. Они утробно рычали, возбуждая в себе ярость, чтобы напасть. Халил выбежал во двор, вопя, размахивая руками, он швырял в обезумевших псов камни и пригоршни грязи, все, что подворачивалось под руку. Псы развернулись и сбежали, поскуливая, щелкая друг на друга зубами, как обычно делают напуганные животные. С минуту Халил постоял во дворе, выкрикивая по-арабски проклятия вслед удирающим псам, грозя кулаком. Потом бегом вернулся, Юсуф увидел, что руки Халила дрожат. Он встал перед Юсуфом и гневно потряс кулаками. Быстро заговорил по-арабски, поясняя смысл своих слов разнообразными сердитыми жестами. Потом развернулся и обвиняюще ткнул пальцем в ту сторону, куда убежали собаки.
– Хочешь, чтоб тебя покусали? Думаешь, они поиграть с тобой пришли? Ты хуже, чем кифа уронго. Ты слабоумное дитя совсем без мужества. Чего ты ждал? Говори, малеуни [16]!
Наконец он угомонился, принюхался и помог Юсуфу добраться до крана у внешней стены запретного сада. Там возле дома стоял сарайчик, используемый как уборная, но Юсуф отказался заходить туда в темноте, а то вдруг оступится и упадет в страшную бездонную яму с дерьмом. Халил пытался его угомонить, приложив палец к губам и легонько похлопывая по затылку, а когда это не помогло, погладил его по волосам и утер слезы с лица мальчика. Он помог ему раздеться и стоял рядом, пока Юсуф как мог отмывался под краном.
После этого собаки приходили еще несколько раз, останавливались чуть в стороне от двора, лаяли и подвывали в густой тени. Даже ночью, когда собак не было видно, ощущалось их кружение рядом с домом, слышно было шевеление в кустах. Халил рассказывал Юсуфу истории про волков и шакалов, которые похищали младенцев и воспитывали как зверей, вскармливая своим молоком и отрыгивая для них мясо. Они учили детей говорить на их языке и охотиться. Когда дети вырастали, хищники принуждали их совокупляться с ними и порождали человековолков, живущих в чащобе и питающихся исключительно тухлым мясом. Упыри тоже едят тухлое мясо, особенно человечину, плоть тех, над кем не были прочитаны заупокойные молитвы. Но они-то джинны, сотворенные из пламени, их не следует путать с волками-оборотнями – те из персти земной, как все животные. Ангелы, если хочешь знать, сотворены из света, потому и невидимы. А волки-оборотни порой затешутся и среди обычных людей.