– Ты когда-нибудь видел хоть одного? – спросил Юсуф.
Халил призадумался.
– Наверняка не скажу, – ответил он. – Но, пожалуй, видел. Они принимают другой образ, ты же знаешь. Однажды ночью под хлопковым деревом я видел очень высокого человека, он прислонился к стволу – ростом с дом и весь с головы до ног белый, аж сиял… но сиял как огонь, не как свет.
– А вдруг это был ангел? – Юсуфу очень хотелось надеяться, что так оно и было.
– Боже помилуй! Ангела никто не увидит. А этот – смеялся, прислонился к дереву и смеялся голодным смехом.
– Голодным смехом? – переспросил Юсуф.
– Я закрыл глаза и прочел молитву. Нельзя смотреть в глаза человековолку, иначе с тобой покончено, ам-ам. Когда я открыл глаза, он уже исчез. А в другой раз за мной целый час гналась пустая корзина. Я останавливаюсь – и она останавливается. Я за угол – и она за угол. Когда я шел дальше, слышал, как воет собака. А когда оглядывался – видел, что за мной движется пустая корзина.
– И ты не побежал? – голос Юсуфа упал до почтительного шепота.
– Толку-то. Оборотни бегают быстрее зебры, быстрее мысли. Обогнать оборотня может только мысль. А побежишь – они превратят тебя в животное или в раба. После Киямата [17], когда наступит конец света и Бог призовет всех к себе… после Киямата волки-оборотни будут жить в первом круге ада, тысячи тысяч волков, и будут пожирать грешников, непослушных Аллаху.
– И упыри тоже будут там?
– Наверное, – произнес Халил после долгого раздумья.
– А кто еще?
– Не знаю, – сказал Халил. – Но лучше туда не попадать. Впрочем, другие круги ада еще хуже, так что вернее будет держаться подальше от ада. А теперь спи, иначе будешь дремать на ходу, когда понадобится работать.
Халил обучал его работе в лавке. Показывал, как ворочать мешки, не надрываясь, как пересыпать зерно в бочки, чтобы не летело мимо. Показывал, как быстро считать деньги и выдавать сдачу, называть вслух монеты, различать более крупные и мелкие. Юсуф научился принимать деньги от покупателей и надежно зажимать банкноту в пальцах. Халил придерживал его руку, чтобы она не дрогнула, отмеряя кокосовое масло половником и отрезая проволокой требуемый кусок от длинного бруска мыла. Он ухмылялся, когда Юсуф хорошо усваивал знания, и больно бил его за ошибки, нередко на глазах у покупателей.
Покупатели смеялись, что бы он ни сделал, но их смех нисколько его не смущал. Они вечно передразнивали его акцент, неумело подражали ему и заходились хохотом. Братец научит его говорить правильнее, уверял Халил, а когда он научится говорить как следует, раздобудет себе пухленькую женушку-суахили и будет вести богоугодную жизнь. Старикам на террасе нравилось толковать о пухленьких женушках, а Халил рад был им угодить. Покупатели заставляли его повторять слова и выражения, в которых он ошибался, и Халил повторял, изо всех сил коверкая, и хохотал заодно со всеми, глаза его так и сияли.