– А правда, что у вас тут раньше в каждом доме ведьмы жили? – прервал я длительное выступление попутчицы.
– Так я же тебе об этом и говорю, – ответила она, повысив голос. – Слушай дальше.
– Ах, Вы именно об этом, – повернулся я к ней, впервые оторвав взгляд от дороги, которая в сумерках размывалась под колёсами и усыпляла. – Продолжайте. Только о ведьмах поподробнее.
– Дед вечером услышал, как овцы кричат. Выбежал во двор, а там по загону полено катается и гоняет скот. А двор-то наш надо представлять – это ведь не то, что обычное помещение. Вот, представь себе забор, невысокий такой, из трёх жердей, а внутри пространство ещё на четыре части разделено, где овцы находятся. И по углам всего этого загона стоят большие шесты, на которых крыша держится, а посередине как раз ничего нет – небо видно.
– Это типа римского пантеона, получается? – сумничал я.
– Да почём мне знать, как у них стойла строят? – отмахнулась баба Шура. – Ну, ты понял, в общем. Так вот. Дед быстро сбегал за топором, перелез через ограду и давай за поленом гоняться. Машет топором, а оно всё увёртывается. Так долго он не мог ничего поделать, только из сил выбивался. А потом сделал вид, будто собрался обратно в дом возвращаться – он у нас хитрый был – и, как только полено остановилось, дед резко развернулся и треснул по нему со всего маху. Ну, оно опять успело отскочить, хотя на этот раз топор по сучку попал. Сучок отлетел, а полено как подпрыгнет на крышу! Перекатилось куда-то с глаз долой и больше не появлялось. Ну, дед посидел немного во дворе, а потом, как овцы успокоились, пошёл спать.
Автобус остановился кого-то подобрать. Баба Шура замолчала. Я подумал, что это шанс вернуть тишину, но не удержался:
– И причём же здесь была колдунья?
– Так сразу было ясно, что это соседка ополчилась на деда, – наставническим тоном ответила бабушка. – На следующее утро дед зашёл к ним в гости, проведать, а у неё на левой руке большого пальца нет.
– Он, что ли, отрубил? – засмеялся я.
– Да отрезала-то она его себе сама, как уверяла, – махнула рукой баба Шура. – Внук её яко бы видел, как она зазевалась, когда огурцы резала, и прямо по пальцу себе тяпнула. Да тяпнула-то так странно, будто специально. А мне всё кажется, что он у неё уже был отрезан, и она только ждала момента, чтоб показать кому-то, будто это не мог сосед сделать.