Мы двинулись по направлению к университету. Моя душа, как лист бумаги, только что извлеченный из пишущей машинки – чиста, но с еле заметным оттиском предвкушения.
– Как ты себя чувствуешь? – Лиам перекинул рюкзак через плечо.
– Волнение – просто физиологическая реакция на неопределенность будущего, – улыбнулась я, слегка приподняв бровь. – Адреналин, кортизол, возможно, дофамин. Все в норме.
Он фыркнул, скрестил руки на груди.
– То есть ты боишься, но научно?
– Именно. – Я сделала шаг вперед, чувствуя, как легкая дрожь в пальцах не исчезает. – Но в основе страха – надежда. Без нее страх невозможен. Парадокс, не так ли?
Мы шли по улицам, залитым солнцем. Этот район был словно микрокосм. Кофейни дышали паром изо всех окон, прохожие говорили тихо, приглушая голоса, стараясь не нарушить утреннюю гармонию. Где-то вдалеке звенела гитара уличного музыканта. И весь этот момент казался слишком точным, слишком идеальным, словно кто-то за кадром листал сценарий и тихо кивал: «Да, так и должно быть».
– Давай сюда, – Лиам указал на маленькую кофейню, спрятанную между книжным и магазином редкого винила. – Я всегда беру здесь кофе перед лекциями. Почти как ритуал, – добавил он, легкая улыбка скользнула по губам.
Внутри нас окутал густой, насыщенный аромат – почти телесный. Он не просто заполнял пространство, а вел тихий диалог с каждым из нас. Этот запах знал, кто мы есть: тишина вычитанных страниц, тепло старого пледа, покой, который нельзя найти на карте. Дом – не точка на географии, а состояние души.
– А ты чего хотел? Это же обычное общежитие, – голос бариста прозвучал живо, с оттенком дружеской дерзости, почти на грани фамильярности. Его собеседник лениво отпивал кофе, взгляд скользил по витрине, проверяя, стоит ли сегодня покупать что-то еще.
– Может, ты и прав… О! Это разве не Лиам? – парень, знакомый ему, обернулся, словно имя вытащило его из тумана забвения. – Привет, друг! А это…
– Выбирай, что хочешь, я скоро подойду, – Лиам бросил мне короткий, но теплый взгляд, затем скользнул к друзьям, оставив меня одну с витриной.
Мое внимание сразу приковал один десерт – совершенный. Миниатюрная архитектура: тончайшее слоеное тесто на основании, глянцевая поверхность, отражающая свет, словно крышка рояля Стейнвея. Один. Последний.
Я замерла, рука почти поднялась.