Я сидел на скамейке, машинально перелистывая страницы какой-то статьи в телефоне – очередной бессмысленный набор слов о том, как "эффективно управлять временем". Вечернее солнце мягко золотило верхушки деревьев, создавая иллюзию умиротворения. И именно тогда, когда я был максимально погружен в свою привычную апатию, это произошло.
Она появилась откуда-то сверху, черно-белая вспышка на фоне синего неба. Не голубь, не воробей, а нечто более крупное, с характерным, длинным хвостом, грациозно пикирующая вниз. Я едва поднял глаза. Сорока. Обычная сорока. Но она не просто приземлилась на землю, как это делают другие птицы, выискивая крошки. Она спустилась на самую макушку фонарного столба прямо передо мной. Приземлилась с какой-то излишней, почти театральной точностью, словно выбирала себе место для представления.
Я скользнул по ней взглядом и вернулся к телефону. Но что-то было не так. Обычно птицы суетятся, перелетают с места на место, чирикают. Эта же не делала ничего. Она просто сидела. Абсолютно неподвижно, если не считать легкого покачивания головы. И она смотрела на меня.
Это было не просто наблюдение птицы за человеком, который потенциально может бросить еду. Это был взгляд. Прямой, пронзительный, с какой-то странной, нелогичной интенсивностью. Ее черные, блестящие глаза казались двумя крошечными бусинками обсидиана, в которых отражался весь мир, но которые при этом, казалось, видели что-то, скрытое от обычного взгляда. Я почувствовал этот взгляд на себе, словно невидимая нить натянулась между нами. Это было странно. Неприятно, но и невероятно интригующе.
Я отвел глаза, смущенный, но через минуту снова поднял их. Она все еще сидела. Все так же смотрела. Никакого движения. Никакого звука. Только ее неподвижная, абсурдная сосредоточенность. Я почувствовал первый, едва уловимый дискомфорт. Это было похоже на то, как если бы кто-то долго смотрел на тебя из-за спины – ты не видишь, но чувствуешь это присутствие. Здесь же я видел ее, но не мог понять ее мотивов. И это нарушало привычный порядок вещей. Птицы не ведут себя так.
Я решил проверить. Откашлялся. Она не шелохнулась. Подвинул ногой. Никакой реакции. Тогда я медленно, почти незаметно, поднял руку, будто почесать затылок, но на самом деле, чтобы удостовериться – следит ли она за движением? Ее голова, едва заметно, наклонилась. Да,