Лила рассказала, что этот викиюп в
самом центре становища племени выделил ее вождь-отец Гудэхи.
Бабушка Зоча ждет не дождется, когда я поправлюсь и смогу с ней
встретиться. Ага, отзывался я, глотая сытную густую похлебку. Тоже
не дождусь.
Вскоре навестила Мана. Лила оставила
нас вдвоем.
– Вскружил девочке голову! – сразу
накинулась бразильянка, пропустив вступление в виде обнимашек,
града поцелуев и «Как я рада, что ты виво, живой!». Ну и
ладно, не очень-то и хотелось. – Когда ты уже признаешься, что и не
думал на ней жениться?
– Когда пойму, что ее вождь-отец не
нашпигует меня стрелами за честность.
Смуглая рука коснулась повязки на
моей голове.
– Давно ты перестал доверять
людям?
И это говорит замкнутая подружка
массового убийцы! Надо взять у отца Лилы пару уроков искусства
очарования.
– Еще с тех времен, когда ты
выхватывала у меня изо рта кусок пиццы, а сама уминала в своей
комнате бидон мороженого.
Легкий щелбан по повязке.
Ай-й-й-й!
– Я хотела, чтобы ты стал сильным, –
Мана положила руку на мое голое плечо. Сухая жесткая кожа ее черной
ладони обжигала. – Прости за то, что там, на руинах, сказала
Дарсису, будто ты слабее меня.
– Забей, тогда было не до обид по
пустякам.
– Мне все равно, обиделся ты или нет,
– взбрыкнула Мана, – я извиняюсь за то, что соврала! Ты не слабее
меня! Поняла, принцесса?
Я схватил ее руку на моем плече.
– Почему даже когда ты хвалишь меня,
орешь так, будто твои чумазые ладони чешутся намылить мою шею?
– Чумазые? Ты гребаный расист!
Мана попыталась отшатнуться, но я
дернул ее к себе. В темных глазах сверкнули грозные молнии.
Странные розовые молнии. Боже! Нет, нет, только не ты. В лучшем
мире, в какой-нибудь Нарнии или Хогвартсе, возможно. Но не на
чертовом Люмене, где я подвел всех близких людей.
Прежде чем я понял, что творю, сгреб
Ману за плечи и обнял ее. Бразильянка опустила подбородок на мое
плечо, а я уткнулся лицом в ее распущенные волосы, тяжело дыша. От
нее пахло нагретой солнцем землей. Меня прорвало тем, что давно
грызло душу:
– Я больше их не чувствую. Ни одну.
Они обе мертвы?
Бразильянка помедлила секунду:
– Возможно.
Такая она, Мана.
– Что ж, – я пришел в себя, разжал
руки. Но теперь Мана сама прижималась к моей шее. – Убийца может
зайти.
– Вряд ли, – она покачала головой, не
отпуская. Ее нос поскребся об мою кожу. – Думаю, Дарсиса
раздражает.