Так, валькирию спровадили и
руки-ноги-голова-бунда целы. Теперь вторая часть плана.
Я взобрался на лысый холм над озером,
где оставили рюкзаки. Вода внизу словно впитала тьму и лунный свет.
Рябь бегала по отражениям звезд. Бросив в траву хворост, я вынул из
рюкзака круглую жестянку. Открыл большим пальцем колпачок. Дойдет
из глуши сигнал до Юли?
Я глянул на звездное небо под ногами.
Тень и свет кружили в танце.
Где-то три года назад нас,
беззаботных питомцев, повезли купаться на похожее озеро с теплым
песочным пляжем. И час не проплавали, я бросился на берег – искать
дикие розы.
К крошечному кусту с лиловыми
бутонами меня словно привел приторный нежный запах. В жаркую и
сухую погоду неуловимый тонкий аромат розы усиливается, наполняется
сочетаниями мха, пряностей, меда. Тогда как раз стояла жаркая и
сухая погода. Из тонких упругих веток я связал аккуратный венок.
Такой впору сказочной принцессе, или королеве школьного бала, или
любой другой альфа-самке. Шипы не обрезал: оставил на потом.
Венок я спрятал под причалом на озере
– чтоб забрать перед отъездом в Центр – и снова побежал купаться.
Только венок нашла еще раньше Мана: бросились в глаза лиловые цветы
в щелях между досками причала. Как я увидел, сразу вылетел на
берег, словно заряд из гравипушки. Чуть не оставил плавки в
воде.
– Отдай.
– Это ты сделал? – Мана разглядывала
соцветия венка. – Для своей принцессы-инопланетянки?
– Не твое дело, – потянулся я к
венку. – Отдай.
Мана отвела венок в сторону.
– Скажи, для кого – отдам.
Всем и так было ясно, для кого, но не
поиздевайся Мана надо мной – и это уже не Мана, а мутант Мистик в
ее обличье.
– Не твое дело! Отдай! – я накинулся
на нее. Мы повалились и покатились по песку.
Колени Маны оттолкнули меня,
бразильянка вскочила также с венком в руках. И с приличным куском
моих плавок на шипах роз.
– Ами, приятель, – засмеялся
Динь-Динь, загоравший на полотенце. – Твои доспехи пострадали в
бою. Сбегай – переоденься.
Мне ощутимо поддувало сзади, но я и
не подумал отступать без венка.
– Отдай же.
И Мана тоже не отступила.
– Сразу, как скажешь, для кого
сделал.
– Блин, для тебя.
Глаза Маны округлились.
– Правда?
– Да щас.
Я снова на нее накинулся. И мы
кувыркались на песке. И я давил Ману сверху. И все на пляже могли
обозреть огромную прореху в моих полиэстеровых «доспехах»
сзади.