Юля покачала головой. Алый отблеск
плясал в черных прядях волос.
«Глупый человек, в безэховой камере
нельзя слышать. Звук не отражается, помнишь?»
– Как же мы разговариваем? Что ли
чувствуем мысли друг друга?
«Видимо».
– Значит, почувствуй. Примешь сигнал
– сразу лети! Садись в свой дурацкий флаер и лети ко мне!
«Нет».
– Не глупи, Юля. Конечно, я – никто,
пустое место, питомец. Но послушайся меня только один единственный
раз, и можешь дальше упираться, командовать мно…
«Не могу, – острый подбородок
дернулся как от удара. – Не могу больше командовать тобой. Ты
больше не мой питомец, разве не понятно? Уходи».
– Но…
Ее лицо превратилось в мертвую
личину, как у человека, который собрался убить часть себя. Отрезать
собственную руку по локоть, или вырвать глаза, или содрать кожу с
лица. Уголки губ опустились. Весь лоб исказился в морщинах, будто
она сдерживала поток мыслей и чувств.
«Найди наконец в себе мужество жить,
как решил. Наши пути разошлись. Точка. Если тебе хватит глупости
отправить сигнал – я передам координаты отцу. Тебя схватят, ты
снова станешь собачкой ананси. Так что я согласна: отправляй сигнал
и возвращайся в ничтожные прислужники, глупый человек. А прямо
сейчас уходи».
Мое сердце рухнуло в колени. Воронка
космоса вновь накрыла меня куполом. Тени поглотили дрожащий свет
лампы.
Вернувшись, я свернулся калачиком на
склоне холма. На моей ладони по-прежнему лежала жестянка с открытым
колпачком.
Из-за вершины холма послышался голос
Маны:
– Стас! Стас! Куда ты пропал? Сегодня
ужинаем – Дарсис подстрелил дрофа. В полной темноте почти,
представляешь?
Я не удивился. После того, как Дарсис
сказал, что убивал женщин и детей, он больше ничем не мог меня
удивить.
С озера повеяло холодным воздухом. Я
вздохнул полной грудью и большим пальцем защелкнул кнопку
колпачком.
Мне все мерещилось, что перед тем,
как я исчез из безэховой камеры, Юля подумала: не
уходи.
На следующий день, пока мы двигались
вверх по течению притоки, я все пытался испробовать новые
телепатические силы на Дарсисе с Маной. Пялился на них до тех пор,
пока не чувствовал, что голова вот-вот взорвется. Но нет, я точно
не был внебрачным сыном Джины Грей или вулканца Спока. С дуэтом
ассасин – валькирия никак не выходило создать мысленный контакт,
как с Юлей. Дарсис ощутил мой настырный взгляд, бросил: